Дмитрий Васильевич Ухтомский (1719-1774)
Знаменитый московский архитектор Дмитрий Васильевич Ухтомский является основоположником московской школы русской архитектуры XVIII в. В его произведениях впервые выявились те черты русской архитектуры XVIII в., которые с таким блеском были затем развиты Баженовым и его учеником Казаковым. Здания, построенные Д. В. Ухтомским, во многом определили характерные черты архитектуры барокко в России. Деятельный строитель и архитектор, планировщик Москвы, он заслужил славу "московского Растрелли".
Дмитрий Васильевич Ухтомский родился в 1719 году в обедневшей княжеской семье. По-видимому, петровские заветы свято чтились родителями будущего архитектора, так как ещё мальчиком Д. В. Ухтомский был отдан в школу математических и навигационных наук для обучения практическим знаниям в области строительства, столь ценимым в петровское время. Здесь, в школе, обнаружилась его склонность к архитектуре.
В 1733 г. четырнадцатилетним мальчиком он перешёл к московскому архитектору И. Ф. Мичурину, у которого учился до 1741 г., когда поступил к приехавшему в Москву зодчему И. К. Коробову, обладавшему, по-видимому, недюжинными способностями. Совместно с Земцовым и Еропкиным он составил в 30-х годах XVIII в. поражавший своей смелостью проект организации всех архитекторов России в единый "корпус" и открытия русской академии архитектуры.
В 1742 г. Д. В. Ухтомский самостоятельно выполнил проект восстановления разобранных в своё время Тверских ворот Белого города Москвы (на месте нынешней площади Пушкина). В сохранившемся описании этих ворот приводятся сведения об украшении их многочисленными колоннами, пилястрами, баллюстрадами, статуями и белокаменной резьбой. Видимо, начинающего зодчего привлекало то богатое декоративное убранство, которое так пышно расцвело в архитектуре Москвы конца XVII в. Деятельность зодчего Я. Бухвостова и его талантливого последователя И. Зарудного закрепила эту любовь к традиционному русскому узорочью в архитектуре.
В 1742 г. Д. В. Ухтомский получил свой первый архитектурный чин - "архитектурии гезель". Спустя два года у него появился первый ученик - А. Рославлев, ставший впоследствии архитектором.
В феврале 1745 года умер архитектор И. Бланк, по существу являвшийся главным архитектором города. На его место был назначен Д. В. Ухтомский. Осенью этого же года он получил звание архитектора и стал во главе собственной мастерской, или, как тогда говорили, - "команды", состоявшей из 10 учеников. Эта дата может считаться датой основания первой русской архитектурной школы. Из неё вышли прославленный русский архитектор М. Казаков и целая плеяда архитекторов, много и плодотворно поработавших в провинции.
С этого времени Д. В. Ухтомский становится главным архитектором Москвы. С отъездом в 1749 г. Мичурина в Киев, к Д. В. Ухтомскому переходят "команда" последнего и постройка колокольни Троице-Сергиевской лавры, завершившая позднее творческий путь мастера.
Работа Д. В. Ухтомского заключалась в руководстве правильной застройкой города. Сам зодчий писал о себе, что "обретается у регулирования улиц и переулков и показателям всякого строения безотлучно". Кроме того, Д. В. Ухтомскому приходилось вести текущий ремонт общественных и правительственных зданий древней столицы. Частная работа чередовалась с казённой.
Необходимость значительного количества помощников и учеников в этой большой и разносторонней деятельности невольно заставила зодчего задуматься над планомерным архитектурным образованием своих подчинённых, учившихся обычно "с рук" у своего руководителя. В те годы, ввиду большого строительства, возобновившегося в Москве после сурового указа Петра о запрещении каменных построек, была очень велика потребность не только в архитекторах, но и в простых десятниках.
Мысль об организации русского архитектурного учебного заведения была, по-видимому, внушена Д. В. Ухтомскому его учителем Коробовым, мечтавшим о широком развитии архитектурного образования в России и говорившим, что "архитектору потребно и Витрувия знать". Целью Д. В. Ухтомского была несколько более узкая, но не менее важная задача. Необходимо было создать школу, где будущие русские архитекторы смогли бы получить теоретические и практические знания в области архитектуры. Замысел Д. В. Ухтомского осуществился. Если в момент основания школы в ней было 10 учеников, то в начале 50-х годов их стало уже 30, затем 40, а в 1761 г. - 79 человек.
В школу принимались подростки. Сперва ученики изучали арифметику, геометрию и тригонометрию - основы архитектурных знаний. После этого начиналось вычерчивание "ордин" (ордеров) от простого дорического до сложного - композитного. Знание ордеров считалось важнейшим в архитектурной науке того времени. Изучение теоретических дисциплин сочеталось с практикой. Последняя не только ценилась в школе, но занимала видное место в системе обучения учеников. Каждый ученик не только знакомился с производством строительных работ, но и самостоятельно вёл наблюдение за качеством постройки того или другого здания, выполнявшегося по проекту Д. В. Ухтомского. Ученики докладывали Д. В. Ухтомскому о всём замеченном в специальных рапортах.
Д. В. Ухтомский сам писал "наставления" своим ученикам. Постройка должна была итти по "учинённым планам и фасадам и профилям самым добрым и прочным мастерством по архитектурному искусству, чтобы материалы в то строение были употреблены самые добрые, к строению во всём годные; негодных материалов не допускать". "Когда же для объявленного строения под стены и под простенки рвы вырыты до самого грунта будут, тогда ко мне немедленно рапортовать, почему тот грунт освидетельствовать должен я, а без того моево свидетельства под те стены и простенки рвов бутить не допускать". Эти слова зодчего в достаточной мере говорят о том, что он сам до последних мелочей контролировал всё, интересуясь даже самыми, казалось бы, незначительными деталями.
Сочетание теории с практикой, развитие графических способностей учеников дали в итоге прекрасные результаты. Из школы Д. В. Ухтомского выходили отличные зодчие, примером чего может служить М. Казаков, ограничивший своё архитектурное образование лишь одной школой Д. В. Ухтомского.
Трудолюбие и успехи учеников поощрялись производством в соответствующие звания и поручением самостоятельных построек. Обучение и жизнь в школе носили военный характер. Все, начиная с самого Д. В. Ухтомского, имели военные чины.
Д. В. Ухтомский следующим образом описывал постановку учебных занятий в школе. В школе "архитектурии штаб-, обер- и унтер-офицеры и рядовые для обучения архитектуры цивилис и ко исправлению положенных на меня дел каждый день въезд имеем, где о порученных мне казённых делах на разные строения планы, фасады, профили и описи и по тем описям как что исправлять следует сочиняются сметы, а между тем находящимся в ведомстве моём архитектурии обер- и унтер-офицерам и ученикам задаются от меня для обучения архитектурии цивилис разные концепты и по зделании тех концептов производятся надлежащие свидетельства...". В этом практическом методе обучения видна традиция петровского времени с её сугубо жизненными утилитарными знаниями.
Не менее высоко стояло в школе изучение трактатов мастеров прошлого, современных французских и других архитекторов. В 1751 г. Д. В. Ухтомский просил Сенат "соблаговоленом будет отпустить из десианс академии (т. е. из Академии наук. - М. И.) или откуда ряд книг, а именно: Витрувиева о рассуждении ординов и о протчем с фигурами три тома, Серлия о препорции ординов с фигурами же три тома, Палладиева о рассуждении ординов и протчем с фигурами три тома, Горациевых на российском языке в поллиста александрийских шесть книг, Полус Декера три тома, Девелирова о рассуждении ординов и об укреплении фундаментов с фигурами два тома, Гадрепоции о прошпектике с фигурами два тома, Штормов с фигурами один том, лексикон науки архитектурной садовых с фигурами две книги, книга древних греческих статуй машинных и механических на русском языке с фигурами две книги".
Это изучение классиков архитектуры имело большое значение для учеников школы. Оно помогло им позднее, когда классические формы заняли в архитектуре России ведущее положение, породив тот знаменитый русский классицизм, который во второй половине XVIII в. занимал первое место в Европе.
Ближайшим помощником Д. В. Ухтомского был Н. Никитин. К преподаванию привлекались и подраставшие ученики школы, обнаружившие свои знания и талант. Среди них были И. Парфеньев, Б. Яковлев, М. Казаков и др.
Школа Д. В. Ухтомского сыграла огромную роль в воспитании русских архитекторов. Во второй половине XVIII в., в связи с утверждением большинства новых генеральных планов городов, в них развернулось крупное строительство, в котором ученики Д. В. Ухтомского приняли самое непосредственное участие.
Наряду с преподаванием и управлением в школе, Д. В. Ухтомский развернул кипучую деятельность и как архитектор. Архивные документы о строительстве в Москве в 50-х годах пестрят упоминанием его имени. Однако ещё многое в творческой биографии зодчего остаётся невыясненным. Но, несмотря на это, мы может назвать ряд его зданий, которые одни сделали бы славу любому архитектору.
Самостоятельная деятельность Д. В. Ухтомского как архитектора началась с середины 40-х годов, с момента, когда он стал "архитектором при полиции". Первым нам известным крупным зданием Д. В. Ухтомского была церковь Никиты Мученика на Басманной улице (теперь ул. К. Маркса). Она была выстроена в 1751 г., когда её автору было всего 32 года.
Храм представляет собой широкий двухсветный восьмигранник значительной высоты. С востока и запада к нему примыкают выступы, а с юга и севера колонные портики. Их относительно небольшие размеры подчёркивают грандиозный масштаб храма, увенчанного золочёной фигурной главой необычайного рисунка. Архитектурные детали - наличники окон, портики, карнизы, лепнина и т. д. нарисованы уверенной и сильной рукой. Чувствуется, что зодчий стремился к большим формам, к впечатляющему архитектурному решению, к единству композиции и убранства, к крупным пропорциям необычайно мажорного звучания. В архитектуре храма Никиты Мученика нет чрезмерного увлечения скульптурой, завитками лепнины, картушами и прочими деталями, свойственными архитектуре барокко. Д. В. Ухтомский нашёл свой собственный строгий стиль в этом пышном и декоративном искусстве 40-50-х годов XVIII в.
Рядом стоящая колокольня своим изящным верхом оттеняет величественность и грандиозность форм главного храма. Достигнутые Д. В. Ухтомским в архитектуре этого здания значительные результаты дали ему возможность позднее ещё раз вернуться к этой теме и создать" проект ещё более значительный и увлекательный по идее и композиции.
Общее признание Д. В. Ухтомский завоевал постройкой Красных ворот в 1753 г. Выполненные в камне, они должны были повторить прежние деревянные, воздвигнутые по случаю коронационных торжеств 1742 г. Однако Дмитрий Васильевич Ухтомский не ограничился простым повторением сооружения, выстроенного по проекту архитектора М. Земцева, а внёс в него ряд изменений, которые улучшили его, придали воротам стройность и единство композиционного решения. В противоположность сдержанности архитектурного декора церкви Никиты Мученика, Д. В. Ухтомский прибег здесь к сочной лепнине, статуям, вазам и баллюстрадам, украшавшим отдельные части строения. Эти применённые декоративные формы были оправданы назначением сооружения, носившего триумфальный характер. Хотя постройка Красных ворот в творчестве Д. В. Ухтомского была переходным этапом, но всё же она отразилась на последующих произведениях мастера в ряде применённых им деталей и приёмов.
Таким сооружением, задуманным Д. В. Ухтомским, оказался проект Воскресенских ворот у Красной площади Москвы, помеченный зодчим 1754 г. Д. В. Ухтомский решил воплотить здесь древнерусскую традицию, когда меморативно-триумфальное сооружение строилось в виде башни. Он придал своим воротам характер грандиозной башни, обильно украшенной колоннами и скульптурами. Четырёхъярусная башня поднялась на высоту в 86 метров. Её, как и Красные ворота, завершала фигура трубящего гения. Д. В. Ухтомский создавал проект своей башни, считаясь с её предполагаемым окружением - с Кремлём, Красной площадью и с храмом Василия Блаженного. Об этом говорит высота башни и её легкий, несмотря на колоссальные размеры, характер.
Проект Воскресенских ворот поставил Д. В. Ухтомского рядом с В. В. Растрелли во главе лучших архитекторов русского барокко XVIII в. К сожалению, ворота не были выстроены.
Но не только грандиозными постройками увлекался Дмитрий Васильевич Ухтомский. В 1753 г. он выстроил князю Н. Трубецкому усадьбу, расположенную на месте Нескучного сада.
В противоположность прежним своим проектам и постройкам, Д. В. Ухтомский решил здесь отказаться от чрезмерного обилия столь любимых им колонн. Так, центральный дом их вовсе не имеет. По существу это небольшое здание, но обильно декорированное всевозможной лепниной и богатыми наличниками. Таковы же скромные садовые павильоны, в изобилии расставленные в парке. Зато в решении последнего Д. В. Ухтомский даёт себе полную волю мастера-декоратора. Перед домом располагаются клумбы сложного по рисунку партера. В тени подстриженных шпалерами боскетов и деревьев прячутся белые мраморные статуи нимф и богинь, оттеняющие своими жеманными позами строгую архитектонику линий стриженого "на французский манер" парка.
В русском усадебном искусстве усадьба Трубецкого, выполненная Д. В. Ухтомским, бесспорно занимает видное место. По ценности замысла, по единству архитектурной композиции она стоит в ряду прославленных подмосковных усадеб XVIII в.
Не менее замечательна другая постройка Д. В. Ухтомского. В том же 1753 г. он выстроил для известного канцлера елизаветинского времени Бестужева-Рюмина дворец-усадьбу на улице Коровий брод. (Ныне в этом здании, сильно и неоднократно перестраивавшемся лучшими мастерами XVIII-XIX вв. - Кваренги, Казаковым и Жилярди - помещается Институт им. Баумана.)
Задача Д. В. Ухтомского была сложной. Расположение дворца почти у самого берега реки Яузы могло легко продиктовать излюбленную схему барочного решения, сочетавшую сад и реку в один цельный архитектурно-декоративный ансамбль. Д. В. Ухтомский избежал этого, поставив здание дворца по линии улицы, чем придал ему характер городского здания, а не загородной резиденции крупного сановника.
Дворец Бестужева-Рюмина состоял из главного дворцового здания и парных флигелей. Между ними, также вдоль улицы, стояли павильоны. В саду располагались два грога, напоминавшие по своему плану план церкви Никиты Мученика. Если декоративность усадьбы Трубецкого заключалась в планировке парка и его архитектуре, то парк дворца Бестужева-Рюмина поражал своей лаконичностью и строгостью. Декоративность решения здесь была заключена в архитектурной обработке и взаимном расположении разных по форме и размеру зданий.
Характерно, что здесь, как и во всех произведениях Д. В. Ухтомского, отсутствуют постройки и внутренние помещения сложных, кривых очертаний, что было так свойственно для архитектуры барокко Западной Европы. Это стремление Д. В. Ухтомского к простым, относительно несложным решениям, несмотря на барочные украшения, может считаться своеобразным "протоклассицизмом". Ведь знаменательно, что тридцать лет спустя Кваренги и Казаков, эти последовательные классики, так легко переделали весь ансамбль бестужевского дворца, сохранив, однако, основную схему планировки Ухтомского.
Все качества Д. В. Ухтомского как замечательного архитектора обнаруживаются со значительной полнотой в выстроенной им в Троице-Сергиевской лавре (г. Загорск) колокольне. В этом сооружении Д. В. Ухтомский показал себя не только как талантливый архитектор, но и как зодчий-градостроитель, тонко чувствующий красоту древнерусского монастыря.
Приняв от уезжавшего в Киев в 1747 г. Мичурина его дела, Д. В. Ухтомский получил в наследство и начатую им ещё в 1741 г. по проекту архитектора Шумахера постройку колокольни в лавре. Фундамент колокольни был заложен, но постройка двигалась очень медленно. Строительство колокольни началось по существу лишь в 1756 г. Можно думать, что на заложенных фундаментах возводилось новое здание колокольни по проекту Д. В. Ухтомского, так как им уже в 1753 г., по его словам, в бытность в лавре Елизаветы, "с некоторыми прибавлением учинён вторичный фасад". В 1757 г. постройка колокольни была осуществлена в пределах этого проекта, т. е. колокольня была выстроена трёхъярусной, близкой к тому, что дал Шумахер.
Но возведённая вчерне колокольня не удовлетворила Д. В. Ухтомского. Он увидел, что трёхъярусная с яйцевидным куполом колокольня являлась чужеродным телом в архитектурном ансамбле лавры. Д. В. Ухтомский составил новый проект уже пятиярусной колокольни, близкой к его проекту Воскресенских ворот. Она была осуществлена в 60-х годах XVIII в. Д. В. Ухтомский великолепно понял, что всё своеобразие, вся красота Троице-Сергиевской лавры строится на архитектурной гармонии храмов, их глав, верхов башен, зданий корпусов келий и стен монастыря. В этой подлинной древнерусской архитектурной симфонии необходимо было здание новой колокольни поставить так, чтобы оно не противоречило веками сложившемуся ансамблю, имеющему по красоте мало себе равных. Д. В. Ухтомский блестяще справился с поставленной перед ним задачей. Форма, пропорции и характер убранства колокольни настолько совершенны, настолько связались с обликом старинных зданий монастыря, что кажется, что колокольня искони занимала своё место. Её своеобразная золотая глава даёт совершенно новую форму завершения и не позволяет лёгким формам грандиозной, но стройной колокольни "растаять" в беспредельной синеве неба.
Дмитрий Васильевич Ухтомский закончил свой путь как архитектор в 1759 г., когда он спроектировал на заливных лугах Москва-реки, недалеко от Симонова монастыря, огромный госпитальный и инвалидный дом.
В своём новом, наиболее грандиозном проекте Д. В. Ухтомский решил осуществить исключительно широкую по размаху постройку. В центре большой крестообразной в плане площади, обрамлённой корпусами наподобие дворцов, он поставил пятиглавый храм, напоминающий церковь Никиты Мученика на Басманной. Здесь Д. В. Ухтомский достиг необычайной цельности и единства. Всё разработано с такой последовательностью, что почти невозможно представить здания этого колоссального ансамбля вне связи друг с другом. Главным сооружением является центральный храм, исключительно богатый по своей внешней и внутренней обработке. Всё своё умение, всё своё прирождённое чувство декоратора вложил в это произведение Д. В. Ухтомский. К сожалению, этот интересный замысел остался неосуществлённым.
Помимо перечисленных зданий, Д. В. Ухтомским был выстроен целый ряд других разнообразных сооружений. Так, документы упоминают о его участии в работах по постройке подмосковной усадьбы Кускова. Им был выстроен Кузнецкий мост с лавками на Неглинной и ряд других зданий.
В 1760 г., вследствие интриг, он был отставлен от всех дел, за исключением постройки лаврской колокольни. В 1767 г. он вышел в отставку и больше не принимал участия в архитектурной жизни Москвы. Умер Д. В. Ухтомский в 1774 (или 1775) году.
Величественные купола, огромная высота его зданий-башен, победно трубящие "гениусы" - всё говорит о мажорности его мироощущения и архитектуры. Многое из того, что дали его предшественники - древнерусские зодчие, было им воспринято, развито и применено в стиле его времени - в барокко.
Архитектурное наследие Д. В. Ухтомского, его своеобразный "архитектурный почерк" не только делают его крупнейшим зодчим эпохи, но и позволяют назвать его основоположником московской школы русской архитектуры XVIII в.
О Д. В. Ухтомском : Грабарь И., История русского искусства, т. IV, в. 23; Журнал "Архитектура", 1923, № 3-5; "Сообщение Кабинета теории и истории архитектуры", 1940, №. 2.
Главный архитектор Москвы
Выдающийся педагог, создатель первой в России архитектурной школы Дмитрий Васильевич Ухтомский родился в 1719 году в сельце Семеновском па реке Ухтома в Волынской волости Пошехонского уезда. Сельцо Семеновское было родовым имением Ухтомских. Вся мужская ветвь Ухтомских, начиная с прадеда и кончая братьями, родилась в этом сельце. Род Ухтомских — древний, русский, княжеский, возник в XV веке (рис. V.51).
Отец архитектора, Василий Ухтомский, служил капралом в Нижегородском пехотном полку. Умер в 1731 году, оставив четырех сыновей — Михаила, Дмитрия, Сергея и Николая.
Мать архитектора, Ирина Яковлевна Чирикова, была дочерью небогатого служащего из Ярославля. Семья не имела ни крестьян, ни дворовых людей, ни земли.
Дмитрий начинал свое образование в Московской школе математических и навигационных наук. Преподаватели школы обратили внимание на художественные способности мальчика, и в четырнадцать лет Ухтомский был определен учеником в архитектурную команду известного московского архитектора И. Ф. Мичурина (1703- 1763).
В команде И. Ф. Мичурина Ухтомский пробыл восемь лет. За эти годы он не только приобрел теоретические знания, но и прошел хорошую практику. И. Ф. Мичурин дал положительную оценку своему ученику, отметив, что Ухтомский способен справиться с любой поставленной перед ним задачей.
Д. В. Ухтомский вскоре оправдал слова своего учителя. В 1742 году он принял активное участие в оформлении церемонии коронации Елизаветы Петровны: им были созданы Красные ворота (рис. V.52). В этом же году известные архитекторы И. К. Коробов (1700-1747), М. Г. Земцов (1688-1743) и И. Я. Шумахер (1701-1767) дали высокий отзыв о знаниях и способностях Д. В. Ухтомского. Ему был пожалован ранг гезеля — помощника архитектора, и он был зачислен в команду И. К. Коробова, где показал свои выдающиеся способности. Он стал постоянным помощником
И. Коробова, который его высоко ценил. По рекомендации начальника в 1744 году Ухтомский был произведен в чин капитана (в петровские времена каждый государственный служащий имел воинский чин, соответствующий рангу его должности).
К началу 50-х годов Д. В. Ухтомский стал главным архитектором Москвы. Он утверждал проекты зданий, следил за отводом участков и за ходом строительства, решал градостроительные вопросы: определял размеры улиц и переулков, которым надлежало быть «по линии» (в дальнейшем термин «по линии» заменили термином «красная линия»). В 1748 году Ухтомский получил чин архитектора и ранг майора армейских полков.
Параллельно с обязанностью главного архитектора города он занимался проектной работой. Ухтомский выполнил проекты каменных харчевен в Китай-городе (1775), соляных амбаров на Ильинке (1756 год) и соляного рыбного двора на Солянке (1756); проект корпусов для винных складов Каменномостского питейного двора (1750). Не все его проекты были осуществлены из-за отсутствия денег у городской управы. Его добрые намерения улучшить торговые и складские помещения были сведены на нет.
В те далекие времена в Москве протекала речка Неглинная, через нее в 1753 году по проекту Ухтомского началось строительство нового моста, названного Кузнецким. Вблизи этого моста были запроектированы торговые ряды. Сейчас от речки и моста остались одни названия: Неглинку спрятали под землю в трубы, надобность в мосте отпала, и его снесли. (В наши дни при прокладке коммуникаций были найдены элементы этого моста.)
Высказывается предположение, что Ухтомским была построена известная церковь Никиты-Мученика на Старой Басманной (рис. V.53).
В 1757 году Ухтомский представил проект реконструкции Всехсвятского (позднее Большой Каменный) моста через Москву-реку, начались работы, но реконструкция так и не была завершена.
Как главный архитектор города Ухтомский уделял большое внимание кремлевским башням и строениям, понимая значение Кремля, ЭТОГО выдающегося архитектурного памятника русского зодчества. В 1759 году вышел указ императрицы Елизаветы Петровны о проведении реставрационных работ в кремлевских строениях, включая и стены Кремля. В короткий срок была проделана большая подготовительная работа. Все реставрационные работы были закончены в 1761 году.
Д. Ухтомский вместе с московскими зодчими принимал участие в возведении кремлевского дворца для императрицы Елизаветы Петровны. Диапазон работ Ухтомского был огромен. Он строил и культовые сооружения: колокольню церкви Параскевы Пятницы (1740), церковь на Лазаревском кладбище (1748-1750) и известную колокольню Успенского собора в Троице-Сергиевой лавре (1741-1770).
Первоначальный проект колокольни Успенского собора был ославлен архитектором И. Я. Шумахером. Он предполагал поставить колокольню перед западной стороной собора, но место было выбрано неудачно, так как ее заслоняли другие строения.
Строительство колокольни поручили И. Ф. Мичурину. Он предложил изменить ее месторасположение. Перед колокольней создавалась площадь, и само сооружение хорошо смотрелось со всех сторон. Предложение Мичурина поддержали монастырские — власти, Петербург утвердил предложение архитектора и разрешил строительство.
Одновременно в Киеве начали строительство Андреевской церкви по проекту Б. Ф. Растрелли. Возводить церковь доверили Мичурину. В 1747 году он с женой и детьми, погрузив домашнюю утварь, на казенных подводах отправился в Киев.
После отъезда Мичурина руководство строительством колокольни поручили Ухтомскому.
Колокольня Успенского собора – это единственное архитектурное сооружение Ухтомского, дошедшее до наших дней.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru
Дмитрий Васильевич Ухтомский родился в 1719 году в обедневшей княжеской семье. Мальчиком был отдан в школу математических и навигационных наук. В 1733г. (14 лет) он перешел к московскому архитектору Ивану Фёдоровичу Мичурину, у которого учился до 1741г (в этом же году была реализация проекта колокольни ТСЛ - проект Шумахера, которую Ухтомский переделывал)., когда поступил к приехавшему в Москву зодчему И. К. Коробову (Совместно с Земцовым и Еропкиным он составил в 30-х годах XVIII в. поражавший своей смелостью проект организации всех архитекторов России в единый "корпус" и открытия русской академии архитектуры). В 1742 г. Д. В. Ухтомский самостоятельно выполнил проект восстановления разобранных в своё время Тверских ворот Белого города Москвы (на месте нынешней площади Пушкина). В сохранившемся описании этих ворот приводятся сведения об украшении их многочисленными колоннами, пилястрами, баллюстрадами, статуями и белокаменной резьбой. Видимо, на Ухтомского, выросшего и обучавшегося в Москве, не могли не повлиять те архитектурные сооружения, воздвигнутые здесь в конце 17 века. Его привлекало то богатое декоративное убранство, которое было характерно для архитектуры Москвы конца XVII в. (Деятельность зодчего Я. Бухвостова и его талантливого последователя И. Зарудного закрепила эту любовь к традиционному русскому узорочью в архитектуре.)
В 1742 г. Д. В. Ухтомский получил свой первый архитектурный чин - "архитектурии гезель".
А в 1745г. умер архитектор Иван Яковлевич Бланк, по существу являвшийся главным архитектором города. На его место был назначен Д. В. Ухтомский.
Будучи достаточно подготовленным практиком, знакомым с основами архитектурной классики и передовой тогда системой регулярного градостроения, впитавший с юных лет архитектурно-художественные традиции московского зодчества, Ухтомский начал свою самостоятельную работу в качестве главного архитектора Москвы.
Приступив к постепенному упорядочению хаотически разросшегося к началу XVIII века города, Ухтомский сосредоточил свое основное внимание на жилой застройке - городских усадьбах, которые тогда преобладали в Москве.
Учитывая новые градостроительные требования, Ухтомский постепенно, начав с выгоревших участков, выполнил чертежи регулярной застройки всего города и представил их в 1753 г. в Сенат. Но на практике Ухтомский видел неприемлемость прямого перенесения в Москву столичных образцов и был вынужден искать более реальные пути для внедрения порядка и новой системы в застройку города. В своей работе Ухтомский стремился внести упорядоченность в расположение застройки, найти устойчивую схему размещения всего комплекса сооружений, пригодную для применения в усадебном строительстве города в целом.
Вся система усадебных строений основывалась теперь на симметрии и порядке. По сторонам главного жилого дома располагались небольшие флигеля и службы; полукруглая ограда объединяла центральный дом и вынесенные на передний план боковые строения, образуя подъездной двор. За домом находился сад и дополнительные хозяйственные постройки. Жилой дом с подъездным передним двором и расположенные по его сторонам дополнительные строения придавали парадность и представительность усадебному ансамблю (Бестужева-Рюмина дворец-усадьбу на улице Коровий брод - бауманка).
Композицию жилых усадеб Москвы Ухтомский применил в подмосковной усадьбе Трубецких (1750 - 1753), расположенной на берегу Москвы-реки в близи Нескучного. Это был небольшой усадебный ансамбль, включающий жилые строения, регулярный парк с различными садовыми устройствами и природный ландшафт - лес, пруд, реку, широкие просторы с виднеющейся вдали Москвой. Простые и ясные объемы жилых строений, их четкое, ордерное построение, несложная отделка фасадов контрастно выделялись на фоне декоративного паркового обрамления.
Классическую основу русской загородной усадьбы XVIII века Ухтомский, как и в городских усадьбах, связывал с традициями старого московского зодчества. Но если его учитель Мичурин обогащал свои сооружения буквальным воспроизведением древнерусских деталей и форм, то Ухтомский творчески перерабатывал их сообразно художественным требованиям и вкусам времени.
Крупным произведением Ухтомского был каменный Кузнецкий мост через реку Неглинную (1751 - 1757), сооруженный вместо деревянного, который затоплялся во время паводков. Он разработал проект торговых лавок, которые должны были дополнить собой строение моста, составить вместе с ним представительный ансамбль. Предусматривалась также перепланировка близлежащих улиц. Проект Ухтомского предлагал совершенно новую для Москвы XVIII века разработку торгового ансамбля. Вместо обычного обширного здания торговых рядов с внутренним замкнутым двором архитектор создал несколько отдельных небольших строений, которые объединил с центральным сооружением комплекса - каменным мостом. Этот ансамбль в силу своих функциональных свойств, в отличие от замкнутой планировки усадеб, имел раскрытую, обращенную к городу композицию. Это являлось примером своеобразной регулярной застройки города, созданной на основе группы сооружений утилитарного назначения.
Сдержанными, простыми формами отличалось здание первой и Москве архитектурной школы, проект которого был выполнен в 1760 г. В этом небольшом сооружении проявились такие качества, как скупость форм, практицизм, экономичность и вместе с тем достаточная представительность. Сравнительно небольшое, прямоугольное в плане здание имело трехчастное членение фасада с неглубокими центральным и боковыми ризалитами, увенчанными фронтонами. Плоские стены строения, характерного для московского зодчества первой половины XVIII века, были обработаны лопатками, завершенными картушами на фронтонах и фигурными маскаронами. Здание было просто и удобно распланировано для условий специального учебного заведения.
Одним из ярчайших примеров гениального умения Ухтомского органично вписывать новые сооружения в древние ансамбли является колокольня ТСЛ. Елизавета Петровна самолично утвердила проект колокольни. Колокольня на 6 метров выше Ивана Великого (88м). В архитектурном замысле колокольни развита композиция русских столпообразных сооружений. Отталкиваясь от традиционных форм и в то же время широко используя художественные возможности и средства классического ордера, Ухтомский достиг здесь необычайной стройности и праздничности свойственной лучшим образцам русской архитектуры.
Зодчий противопоставил мощному рустованному четверику основания легкий ордерный каркас колокольни, максимально облегчив ее массив в верхней части. Ясность архитектурного образа колокольни не нарушалась богатством ее декоративного убранства, которое дополняло и обогащало основной архитектурный замысел композиции.
Творческие достижения, воплощенные в колокольне Троице-Сергиевой лавры, зодчий закрепил в проекте Воскресенской башни. Она близка лаврской колокольне по замыслу, формам и художественному образу. Он выполнил три варианта свободно стоящей многоярусной Воскресенской башни, превратил порученную ему небольшую работу в широко задуманный градостроительный проект.
В 1753 г. Ухтомскому было поручено построить каменные Красные ворота вместо сгоревших незадолго до того деревянных ворот, возведенных М. Земцовым к коронации Елизаветы Петровны. Зодчий поместил по сторонам арки и боковых проходов мощные сдвоенные колонны, придавшие силу и величественность архитектуре ворот, а созданные им в камне реальные, трехмерные членения ордера подчеркнули его определяющую роль в сооружении. Ясно читаемая рельефная ордерная структура выявила классическую основу сооружения, решительно отделила его от ближайших образцов - временных "увеселительных" строений. Это произведение Ухтомского вышло из сферы малых форм в область большой фундаментальной архитектуры.
Ухтомский был архитектором переходного периода, и произведение которое, которое ярко выразило тесную связь Ухтомского с современностью и вместе с тем его устремления к будущему, был проект Госпитального и Инвалидного домов - одна из последних крупных работ зодчего. Он мыслился в духе Дома инвалидов в Париже, законченного в начале XVIII века.
В проекте Инвалидного дома, выполненного Ухтомским (1758 - 1759), от парижского прообраза сохранился лишь общий замысел композиции и соотношения ее основных частей. В центре, как и в ансамбле Брюана - Мансара, возвышался величественный собор, а по сторонам размещались лечебные и жилые корпуса, скомпонованные в крупные симметричные блоки. В остальном архитектурные формы, художественный образ и идеи, вложенные в проект зодчим, были независимы от исходного образца. Этот проект Ухтомского явился предшественником общественных ансамблей будущего, осуществленных учениками зодчего - прежде всего Казаковым, а затем мастерами Петербурга и Москвы.
Школа архитектор ухтомский русский школа
Ученичество, как таковое, было развито и до школы Ухтомского, но именно он превратил эту систему в правильную, хорошо организованную школу, которая в месте с практическим обучением давала и серьезные знания в области архитектурной теории.
Мысль о создании школы не возникла у Ухтомского внезапно. Оно начало формироваться еще в то время, когда он был помошником Коробова. Важным стимулом для Ухтомского послужила Положение об архитекторской экспедиции, привезенное Коробовым из Питера (был пункт и о создании единого государственного органа по делам архитектуры, так и об объединении всех зодчих в единой организации) . Первые ученики появились у Ухтомского, когда он заменял отбывшего Коробова и стал руководителем команды в 1744. А в 1745 у Ухтомского появились свои собственные ученики, когда он стал самостоятельным мастером, заняв место умершего Бланка. Именно с этого времени начинается его деятельность по созданию своей школы. В 1749г. двое из учеников Ухтомского были произведены в газели (что было признания успехов его учеников), в этом же году была открыта школа.
С многочисленными трудностями сталкивался Ухтомский в начале своей деятельности по созданию школы: это и отсутствие нормального помещения (ученики занимались в 1 комнате, требующей капитального ремонта, не хватало инструментов и ученических принадлежностей. Но с большим упорством Ухтомский добивался от Сената лучших условий. Постепенно ему это удавалось. Были у Ухтомского проблемы и с отсутствием необходимой литературы, например из запрашиваемых им книг (в т.ч. Витрувия, Серлии, Полладия) были высланы лишь 2 книги имеющиеся в академии наук. Практически все ученики Ухтомского обязаны были присутствовать на теоретических занятиях в школе, их участие в стройках не освобождало их от этих занятий (которые начинались в 5-6 утра).
Занятия начинались с изучения математических дисциплин, необходимых будущему архитектору. После математических дисциплин шли архитектурные: прочерчивание ордеров согласно их сложности и геометрии, серьезное внимание уделяли и рисунку. Это видно и в исполнении графических чертежей, значительно превосходящих чертежи команд Бланка и Мичурина 30-40 гг.
Важную роль в школе Ухтомского играло и обучение старшими учениками младших. После курса обучения ученики Ухтомского были способны работать самостоятельно, начиная с проектирования малых зданий. Теоретическое обучение сочеталось в школе с практическими занятиями Заканчивая теоретический курс, ученик получал практическое задание обычно выполняющееся им под присмотром газелей.
Команда Ухтомского имела огромное количество поручений, по починке, восстановлению или постройке сооружений по всей Москве и ее окрестностям. Можно говорить даже о том, что на них лежали осмотры и починка всей ветхой Москвы. И только благодаря большой команде учеников (к 1760 - 80), работающих под контролем газелей удавалось справляться с таки объемом поручений. Ухтомский старался добиться от Сената учреждения архитекторского штата и конторы, мотивирую тем, что таким образом улучшится уровень образованности мастеров, так и все-таки не достаточно хорошими условиями в которых происходит обучение и слишком низкими жалованиями для учеников. Сенат отказал. И Ухтомский, концентрируя в своих руках почти все строительство, как в Москве, так и в провинции и набирая большое количество учеников фактически создал в Москве архитектурное управление со школой при нем.
К началу 50х школа ухтомского получила такую широкую известность и хорошую репутацию, что не только московские но и петербуржские ведомства стремились заполучить его учеников и в 1752 Главная полицместерская канцелярия потребовала откомандировать 1 газеля и 6 учеников к себе. Важен и тот факт, что к этому времени в Петербурге почти полностью прекратилось обучение национальных российских кадров (из-за смерти Земцова, казни Еропкина и отъезда в Москву Коробова), а иностранные мастера практически не занимались воспитанием русских мастеров, предпочитая брать в ученики иностранцев. Работали Ученики ухтомского и у Растрелли, который положительно отзывался о них.
В 1761 году Сена подтверждает свое решение о передачи команды Никитину, в связи с отставкой Ухтомского. После этого Никитин сократил команду с 80 человек до 31, что явилось началом распада школы. До 1763 года команда постепенно уменьшалась, а после пожара в Твери (где пытались воплотить в жизнь новый опыты в области градостроения. На основе композиции Петербурга, с центральной площадью и 3х лучевой системой, впоследствии планы других городов, требующих восстановления в этот период приказом Екатерины 2 строились по плану Твери - Казань, Дорогобуж) Никитин с частью команды был отправлен на восстановление города, оставшаяся команда была поручена Жукову. Вскоре после этого были уничтожены архитекторские штаты при Сенате и школа Ухтомского в 1764 году прекратила свое существование.
Расцвет школы Ухтомского связан с общими социально-политическими и культурными процессами середины 18 века. Именно в это время происходит расцвет национальной культуры, основы которой были заложены реформами Петра. Это время выдвижения русских ученых в академии наук, создания русского театра, Университета, академии художеств, рост русской поэзии. Именно стараниями и энтузиазмом патриота Ухтомского была создана школа, руководимая исключительно русскими мастерами, никогда не бывавшими за границей. Это говорит о том, что русские мастера уже хорошо усвоили основы мировой классической архитектуры и на основе национальной культуры могли создавать произведения, стоящие наравне с мировыми шедеврами.
Литература
1. Грабарь И. История русского искусства, т. IV
2. Михайлов А.И. Архитектор Д.В.Ухтомской и его школа. М., 1954
3. Евсина Н.А. Архитектурная теория в России в XVIII в. М., 1978
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
Краткое жизнеописание главного архитектора Москвы в период правления Елизаветы Петровны Дмитрия Ухтомского. Исследование архитектурных особенностей построек Ухтомского в стиле барокко: Красные ворота, Колокольня Троице-Сергиевой лавры, Кузнецкий мост.
реферат , добавлен 28.09.2012
Биография Алексея Викторовича Щусева - русского и советского архитектора. Анализ творческой деятельности Щусева как историка архитектуры, педагога, автора градостроительных проектов, культовых, жилых и общественных зданий, мемориальных сооружений.
реферат , добавлен 24.05.2013
Биографические сведения о жизни английского архитектора-палладианца, представителя классицизма Дж. Соуна. Отличительные черты и описание наиболее заметных его работ. Создание в доме Соуна первого в истории музея архитектуры, его особенность и необычность.
реферат , добавлен 25.08.2012
Краткая биография Ф. Райта, расцвет творчества, первые достижения. Характеристика домов архитектора, рассмотрение проектов. Анализ основных принципов органической архитектуры. Ф. Райт как новатор в использовании технических средств в архитектуре.
дипломная работа , добавлен 15.10.2012
Антонио Пласид Гильем Гауди-и-Корнет - каталонский архитектор. Его биография, становление, раннее творчество. Роль знакомства с Эусеби Гуэлем в развитии творчества и судьбе архитектора. Характеристика ряда выдающихся творений известного архитектора.
презентация , добавлен 25.01.2011
Оценка необходимости специальных знаний для проектирования и строительства зданий и сооружений. Основное содержание деятельности архитектора, главные требования к его личностным и профессиональным качествам, анализ роли и значения на современном этапе.
презентация , добавлен 21.12.2013
Изучение жизни и творческой деятельности Андрея Никифоровича Воронихина - русского архитектора и живописца, представитель классицизма, одного из основоположников русского ампира. Краткий обзор и характеристика основных работ выдающегося зодчего.
презентация , добавлен 27.01.2013
Ознакомление с биографией Захи Хадид. Рассмотрение нестандартного и оригинального дизайна архитектора. Изучение основ постройки обитаемого моста над Темзой, перевёрнутого небоскреба, клуба на вершине горы в Гонконге. Основные постройки автора в России.
презентация , добавлен 30.10.2014
Особенности формирования архитектурного пространства. Материально-пространственная среда города и проблемы ее формирования. Влияние деятельности архитектора на процесс формирования материально-пространственной среды, ее реконструкции и модернизации.
реферат , добавлен 18.09.2014
Изучение практического опыта осуществления исследовательско-проектных, организационно-управленческих и педагогических разработок в системе профессиональной деятельности архитектора. Критическая и экспертная деятельность, ее цели, функции и задачи.
Ухтомский рано проявил себя одаренным архитектором и умелым художником-декоратором. В связи с коронацией Елизаветы Петровны он в 1742 году выполнил в нескольких вариантах проект Триумфальных ворот на Тверской улице, а также декоративное оформление коронационных празднеств - на Ивановской площади в Кремле с "бассейнами и каскадами для фонтанов" и торжественной иллюминацией.
Тогда же, в 1742 году, по аттестатам находившихся в Москве известных архитекторов Коробова, Земцова и Шумахера Бланка Ухтомскому был пожалован ранг гезеля архитектуры, и он был зачислен в команду переехавшего из Петербурга в Москву Ивана Коробова. После ухода Коробова с работы и смерти Бланка, служившего в полицмейстерской канцелярии, Ухтомский, как наиболее знающий и достойный московский зодчий, в 1745 году был произведен в архитекторы.
Приступив к постепенному упорядочению хаотически разросшегося к началу XVIII века города, Ухтомский сосредоточил свое основное внимание на жилой застройке - городских усадьбах, которые тогда преобладали в Москве.
Композицию жилых усадеб Москвы Ухтомский использовал в подмосковной усадьбе Трубецких (1750-1753), расположенной на высоком берегу Москвы-реки близ Нескучного сада. Это был небольшой, искусно разработанный усадебный ансамбль, включающий жилые строения, регулярный парк с различными садовыми устройствами и природный ландшафт - лес, пруд, реку, широкие просторы с виднеющейся вдали Москвой.
Крупным произведением Ухтомского был каменный Кузнецкий мост через реку Неглинную (1751-1757), сооруженный вместо деревянного, который затоплялся во время паводков. Уже во время строительства каменного моста зодчий расширил свой первоначальный замысел. Он разработал проект торговых лавок, которые должны были дополнить собой строение моста, составить вместе с ним представительный ансамбль. Предусматривалась также перепланировка близлежащих улиц.
В связи с приездом Елизаветы Петровны в Москву Ухтомский выполнил проект и построил близ Лефортовского дворца здание Сената в Немецкой слободе (1753-1757).
Новатор, убежденный поборник современной ему архитектуры, Ухтомский смело проектировал рядом с древними памятниками Москвы сооружения, выполненные в формах русского зодчества нового времени. Показателен в этом отношении его проект перестройки части здания старых приказов для временного размещения Сенатской конторы, строения которой были снесены в связи со строительством нового дворца. Также не были связаны формально с архитектурой древних кремлевских памятников галерея для хранения имущества Оружейной палаты (проект 1755 года, закончена в 1764 году П. Никитиным) и проект переустройства Ивановской площади (1754). Вся композиция и обрамление площади были выдержаны в проекте в духе барочного декора.
Ухтомский строил и культовые сооружения: церковь на Лазаревском кладбище (1748-1750), колокольню церкви Параскевы Пятницы (1740-е годы) и др. Лучшее среди них - прославленная колокольня Успенского собора в Троице-Сергиевой лавре (1741-1770).
Лучшие дня
При посещении лавры Елизаветой Петровной в 1753 году, Ухтомский поднес ей для утверждения проект перестройки колокольни, возводимой первоначально по чертежам И. Шумахера. Императрица одобрила замысел зодчего, который представил колокольню в виде высотного триумфального строения, отвечавшего идеям и вкусам времени.
Ухтомскому удалось без существенных изменений уже построенной части превратить заурядное, маловыразительное сооружение в высок18-гоXVIII столетия как один из совершенных ее памятников.
В 1753 году архитектору было поручено построить каменные Красные ворота вместо сгоревших незадолго до того деревянных ворот, возведенных Земцовым к коронации Елизаветы Петровны. Они стояли на пересечении бывшей Мясницкой и Садовой улиц. В своем проекте Ухтомский сохранил основные членения и состав декора предшествующих деревянных строений, живописность их облика. Но формы новых ворот при переложении их в камень приобрели монументальность и иной архитектурный смысл.
Произведением, которое ярко выразило тесную связь Ухтомского с современностью и вместе с тем его устремления к будущему, был проект Госпитального дома и Дома Инвалидов - одна из последних крупных работ зодчего.
Идея создания казенного учреждения для раненых и инвалидов, для сирот погибших воинов возникла в годы Семилетней войны с Пруссией. Первоначально предполагалось строить Дом Инвалидов в Казани, но затем было решено создать его в Москве. Он мыслился в духе прославленного Дома Инвалидов в Париже.
В проекте Дома Инвалидов, выполненного Ухтомским (1758-1759), от парижского прообраза сохранился лишь общий замысел композиции и соотношения ее основных частей. В центре возвышался величественный собор, а по сторонам размещались лечебные и жилые корпуса, скомпонованные в крупные симметричные блоки. В остальном архитектурные формы, художественный образ и идеи, вложенные в проект зодчим, были независимы от исходного образца.
Для возведения комплекса сооружений было намечено место на берегу Москвы-реки, в районе Симонова и Даниловского монастырей. В проекте ансамбля Дома Инвалидов, в котором слились все, казалось бы, противоречивые тенденции творчества Ухтомского, приобрели подлинное единство "регулярность" и "великолепие" - характерные свойства русской архитектуры середины 18-го столетия. В исторической перспективе проект Госпитального дома и Дома Инвалидов можно рассматривать как недостающее звено в общей цепи сооружений и ансамблей общественного назначения XVIII - начала XIX века. Этот проект Ухтомского явился предшественником общественных ансамблей будущего, осуществленных учениками зодчего - прежде всего Казаковым, а затем мастерами Петербурга и Москвы. Ухтомский скончался в 1774 году.
В Москве в середине XVIII в. сложилась своя архитектурная школа. Когда из пенсионерской поездки в Голландию возвратились зодчие Иван Григорьевич Устинов и Иван Александрович Мордвинов, то первый стал исполнять обязанности главного архитектора города. Мордвинов же три года проработал в Петербурге, Стрельне, Петергофе, Екатерингофе, Ораниенбауме. Приехав в Москву только в 1731 г., как и Устинов, он стал заниматься благоустройством города вплоть до самой своей смерти в 1734 г.
Расцвет московской архитектуры середины столетия начинается с творчества Ивана Федоровича Мичурина (1700–1763), вышедшего, как и М. Г. Земцов, "из переводчиков", а затем учившегося в Голландии "шлюзному делу" в пенсионерской поездке 1723–1729 it. С 1731 г. Мичурин работает в Москве, занимаясь починкой и восстановлением пришедших "в ветхность" казенных зданий. После ранней смерти И. А. Мордвинова он возглавляет работы по составлению "Плана императорского столичного города Москвы" (гравирован в 1739). Значение этого документа как первого генерального проектного плана города на регулярной основе трудно переоценить: он положил начало дальнейшему упорядочению застройки Москвы, осуществлявшейся другими архитекторами. Выполняя огромный объем работ по снятию фиксационного плана города, Мичурин расширил свою архитектурную команду. Возглавляя Московскую архитектурную контору, он, по сути, организовал деятельное строительство не только в старой столице, но и по всей России (Тверь, Владимир, Кострома и др.). Так, в Троице-Сергиевом монастыре по присланному из Петербурга проекту Иоганна Шумахера с 1741 г. Мичурин как архитектор-практик вел строительство колокольни, одновременно возводя близкую по композиции колокольню церкви Параскевы Пятницы на Пятницкой улице в Москве. С 1748 г. по проекту Ф. Б. Растрелли Мичурин возводил Андреевский собор в Киеве.
Однако собственно расцвет архитектурной московской школы середины столетия в основном связывают с именем Дмитрия Васильевича Ухтомского (1719–1774), который завершил начатую Шумахером и продолженную Мичуриным работу над колокольней Троице-Сергиевой лавры (1753–1770), надстроив ее двумя изящными верхними звонами. Предложение зодчего украсить ярусы колокольни 32 аллегорическими статуями, которые придали бы ей триумфальный гражданский пафос, не было принято, и скульптуру заменили декоративными вазами. Необходимо отметить, что с середины 1740-х гг., когда по указанию Елизаветы Петровны Ф. Б. Растрелли начал проектировать колокольню для Смольного монастыря по образцу Ивана Великого, тема отдельно стоящей ярусной звонницы как высотной доминанты храмового комплекса становится востребованной и получает множественные интерпретации.
Ухтомскому принадлежат знаменитые Красные ворота (1753– 1757), построенные в камне на месте старых деревянных Триумфальных ворот в честь победы над шведами в Полтавской битве, возведенных еще И. Я. Бланком по проекту М. Г. Земцова. Когда в 1749 г. в Москву приехал Растрелли для строительства нового Кремлевского дворца Елизаветы Петровны на месте обветшавшего старого, к работам был привлечен и Ухтомский, тогда уже руководивший московской "архитектурной командой". При своей "команде" в Сенатской конторе Ухтомский создал первую "регулярную" архитекторскую школу (1749), где преподавали он сам, его помощники П. Р. Никитин, Г. Г. Бартенев и старшие ученики – М. Ф. Казаков, В. С. Яковлев. В 1753 г. был утвержден созданный Ухтомским проект "урегулирования" всех частей Москвы, который впоследствии, уже в новую эпоху классицизма, воплощали воспитанные им зодчие (М. Ф. Казаков, И. Е. Старов, А. Ф. Кокоринов).
На практике Ухтомский стремился внести упорядоченность в расположение застройки городских усадеб, из которых в основном состояла Москва. Единые принципы застройки должны были внести систематичность в организацию городского пространства. Несмотря на требования указов, Ухтомский вынужден был сохранять традиционное расположение жилого дома внутри двора, окруженного раздельно размещенными (из опасения возникновения пожара) хозяйственными постройками, однако он стремился к симметрии в общей композиции. Одна из наиболее известных усадеб, в формировании которой Ухтомский принимал участие, принадлежала графу А. П. Бестужеву-Рюмину и стала основой построенного впоследствии Слободского дворца.
Самые масштабные замыслы Ухтомского, хоть не были осуществлены, но наметили пути градостроительным преобразованиям эпохи классицизма. Так, зодчий предлагал проекты переустройства Ивановской площади в Кремле (1754), строительства торговых лавок, фланкирующих подъезды к возведенному Кузнецкому мосту через реку Неглинную (1751–1757). Проект создания Госпитального и инвалидного домов (1758–1759) в Москве возник в ходе Семилетней войны. В результате ведения Россией частых боевых действий увеличивалось число ветеранов и инвалидов, попечение о которых должно было взять на себя государство. Учреждение подобного рода заведения и строительство специального комплекса прославило Людовика XIV и сделало Собор и Дом инвалидов в Париже идеальным образцом. Ухтомский задумал гигантский крестообразный ансамбль с барочным собором в центре, окруженным лечебными и жилыми корпусами.
Ряд исследователей приписывают Ухтомскому большой храм Никиты мученика на Старой Басманной улице (1745–1751), однако эта атрибуция документально не полностью подтверждена; другие версии выдвигают в качестве автора А. П. Евлашева или К. И. Бланка.
Алексей Петрович Евлашев (1706–1760) начинал как ученик еще в петровское время, потом состоял в Гоф-интендантской конторе "при смотрении" строившихся зданий, в том числе Летнего Анненгофа по проекту Ф. Б. Растрелли, дворца Разумовского в Перово, а также московских церквей по проекту И. Г. Шеделя – Благовещения на Житном дворе (1730–1731, уничтожена в 1932) и Николы в Домодедове (1731–1732). К творчеству самого Евлашева относят церковь Ильи Пророка в селе Ильинском (1732–1740) под Москвой. Во всех этих церквях использован утвердившийся тип композиции (восьмерик на четверике) со сдержанным плоскостным декором в духе петровского зодчества. Евлашеву принадлежит достройка надвратной "иже под колоколы" церкви Захария и Елизаветы в Донском монастыре в Москве (1730, 1750–1753). Ряд других построек 1730–1750-х гг. приписываются ему на основании стилистического анализа с разной долей вероятности, в том числе колокольня церкви Климента папы Римского (1758).
Проблема авторства крупнейшего московского храма эпохи барокко – церкви Климента папы Римского на Пятницкой улице (1762–1769) до сих нор не прояснена окончательно (называются имена К. И. Бланка, П. А. Трезини и др.). Крупный кубический объем (четверик), разделенный по фасаду на два яруса (внутри обходные хоры), имеет незначительные выступы ризалитов по центру, намекающие на крестообразность центрического плана, и завершен мощным пятиглавием. Система барочной ордерной декорации фасада, представленная коринфскими колоннами, сдвоенными на углах в барабанах, раскрепованными карнизами над ними и лучковыми фронтонами, отличается конструктивной сдержанностью. То же самое можно сказать и о редком по красоте сохранившемся иконостасе. В описи церковного имущества 1817 г. отмечалось: "Иконостас весь резной с колоннами самого лучшаго художества весь позлащен червонным золотом. Нижний ярус: местные иконы писаны самыми лучшими художниками на кипарисе, вообще и весь иконостас писан при Императорской Академии Художеств".
Необходимо отметить, что атрибуция московских зданий XVIII в. в целом весьма затруднена во многом из-за отсутствия сохранившихся архивных материалов, особенно графических, сгоревших во время большого пожара Москвы в 1812 г.
Ученик А. П. Евлашева Иван Петрович Жеребцов (1724 – конец 1780-х) в 1758 г. начал возведение четырехярусной колокольни Новоспасского монастыря, которая была завершена в 1787–1789 гг., уже после смерти Жеребцова, и высота ее была сокращена на один ярус против проекта (подробнее см.: Каждан Т. П. Материалы к биографии архитектора И. П. Жеребцова // Русское искусство XVIII – первой половины XIX в. М., 1971).
Карл Иванович Бланк (1728–1793), сын петербургского зодчего, был вместе с отцом сослан в Сибирь по делу Артемия Волынского, но меньше чем через год, уже после падения Бирона, семья Бланков получила дозволение вернуться в Москву, где и осела. Во время ссылки в Тобольске Иван Яковлевич Бланк начал преподавать архитектурную науку, включив в число своих учеников сына и его друга и ровесника А. Ф. Кокоринова, будущего профессора и ректора "Академии трех знатнейших художеств". Затем оба вошли в архитектурную команду И. К. Коробова, а после его смерти Карл Бланк начал работать при А. П. Евлашеве. В чине архитектора (1755), возводя по проекту Растрелли деревянный шатер над Воскресенским собором Ново-Иерусалимского монастыря, Бланк предлагает и осуществляет собственный проект пышного внутреннего убранства (1756–1759). В начале 1760-х гг. заказчиком Бланка становится И. Л. Воронцов, для которого строятся церкви Николы в Звонарях (1760–1762) и Спасская в селе Вороново. Эти одноглавые церкви с восьмигранным барабаном, оформленным пилястрами, и обязательными окнами-люкарнями в купольном своде сохраняют стилистику первой половины XVIII в., вероятно, унаследованную мастером от отца, строившего петербургские храмы аннинского времени, и вновь пришедшуюся ко двору. То же можно сказать и о церквях Великомученицы Екатерины на Всполье (1763–1775) и Кира и Иоанна на Солянке (1765–1768, не сохранилась), созданных по заказу молодой императрицы Екатерины II.
В 1776–1779 гг. Бланк спроектировал усадебный дом генерал-фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского в подмосковном селе Троицком, получившем приставку Кайнарджи по случаю победы в русско-турецкой войне. В облике дома (не сохранился) явственно проступали "готические" черты, а его угловые башни с зубчатыми карнизами перекликались с Чесменским дворцом Ю. М. Фельтена. Усадебную Троицкую церковь с 1778 г. строили по проекту Бланка, в основе которого лежали чертежи Фельтена и пожелания владельца. Они касались прежде всего устройства двух колоколен на фасаде, поскольку, вероятно, ассоциировались с темой триумфальности, представленной в проектах Троицкого храма Александре"-Невского монастыря в Петербурге. В церковном строительстве фельдмаршала двухбашенная тема присутствовала в нескольких усадебных (с. Вишенки, Великая Топаль и др.) храмах (подробнее см.: Чекмарев А. В. Двухколоколенные храмы в усадьбах графа П. А. Румянцева-Задунайского // Русская усадьба. Вып. 12 (28). М., 2006. С. 537-563).
Как отмечают исследователи, в 1760-е гг. Бланк "удачно сочетал в своих работах привычную для московских заказчиков броскость отлично прорисованных деталей с некоторой, очень умеренной, новомодной сухостью стиля" (Крашенинников А. Ф. К. Бланк (1728-1793) //Зодчие Москвы. М., 1981. С. 151).
Эту манеру можно отнести к той рационалистической ветви русской архитектуры, которая эволюционировала в основном в Петербурге, причем в творчестве городских архитекторов-практиков, в основном занимающихся гражданским строительством. Она основывалась на прагматическом подходе, использовании ограниченного круга усвоенных приемов, гарантирующих высокое качество и экономичность строительства. В Петербурге такая линия начинается с творчества Доменико Трезини, инженера-фортификатора и архитектора-практика, талантливого организатора строительного процесса и родоначальника школы, а продолжается в "архитектурных командах" Михаила Земцова и Ивана Коробова. Именно оттуда в середине XVIII в. до основания Академии художеств вышло большинство архитекторов Петербурга и Москвы.
