Фивы - столица Египта «Сильнее Уасет всех городов… Не сражаются вблизи неё, ибо велика её сила. Каждый город возвеличивается в имени её, Она - их владычица, более могучая, чем они!» Так воспевали древнеегипетские поэты самый большой и самый замечательный из городов

Древние египтяне называли свою роскошную столицу Уаст, что в переводе означает «властвующий» или «властвующший город», а греки называли его Фивы, или Фивеи (не путать с греческими Фивами), у Гомера упоминаются «стовратные Фивы», арабы говорили - эль-Уксур - «дворцы». Сами древние фиванцы зачастую именовали в текстах свою родину просто Ниут («город»).

История египетских Фив уходит в глубину веков: первые упоминания о городе сохранились в текстах, датируемых 3 тыс. до н. э. Впервые упоминаются при фараоне Микерине (Менкаура) (IV династия; ок. 26 в. до н. э.). Однако пышному расцвету города предшествовала долгая история. В 21 в. до н. э. он становятся центром объединения страны и впервые на небольшой срок становится столицей Египта при фараонах XI династии Среднего царства. Именно в эту эпоху в Фивах началось активное возведение монументальных святилищ богам и усопшим царям. Местный бог Амон приобрел статус государственного бога.

С началом Нового царства в эпоху XVIII династии (16-14 вв. до н. э.) для города начинается период наивысшего расцвета. Фивы стали политическим и религиозным центром великой державы, границы которой на юге глубоко вдавались на территорию современного Судана, а на западе доходили до Ливии. Большинство фараонов направляло на строительство в этом городе значительную часть ресурсов Египта и его огромных внешних владений. Фивы являлись центром культа бога Амона, здесь сооружались крупнейшие храмы в его честь.

После возрождения Мемфиса , ставшего в 14 в. до н. э. столицей Египта, Фивы сохраняли свою роль крупнейшего культурного и религиозного центра Египта даже спустя столетия, вплоть до греко-римского времени. В начале 1 тыс. до н. э. Фивы - центр теократического государства, созданного жрецами Амона на юге Египта после распада Нового царства. Это район двух восстаний (205-199 и 199-186 гг. до н. э.) против эллинистической династии Птолемеев. С распространением в первые века н. э. христианства район Фив становится одним из центров монашеского движения.

Многие постройки Фив были разграблены, снесены и разрушены римлянами. Лишь археологам и ученым из свиты Наполеона удалось вновь пробудить Фивы ото сна. Именно тогда зародилась египтология и познавательный туризм в Египет. В древности Фивы располагались на обоих берегах Нила. На восточном старая столица Египта была разделена каналом на две части: на юге родился город Луксор , на севере - деревня Карнак . На восточном берегу Нила стояли - два грандиозных храма - Карнакский и Луксорский, соединенные аллеями сфинксов.

Луксор. Аллея сфинксов.

Величественные храмовые комплексы соседствовали здесь с роскошными дворцами, домами знати, садами редкостных деревьев и искусственными озерами. В лазуритовое небо вонзались золоченые иглы обелисков, вершины расписных храмовых башен-пилонов и колоссальные статуи царей. Сквозь пышную зелень тамарисков, сикомор и финиковых пальм проглядывали выложенные бирюзово-зелеными фаянсовыми плитками оконные проемы богатых домов. Покоренные народы Сирии-Палестины везли сюда бесчисленные сосуды с вином, кожи, столь любимый египтянами полудрагоценный лазурит и произведения ремесла; из далеких областей Африки шли караваны, нагруженные слоновой костью, черным деревом, благовониями и золотом.

На другом берегу Нила, в западной части Фив, находилась царская резиденция и огромный некрополь, расположенный в амфитеатре скал, над которыми возвышается Дехенет - «Западная вершина», называющаяся сейчас эль-Курн. Повелительница этой горы богиня-змея Меритсегер («любящая тишину»), охранявшая покой умерших, согласно легендам, оберегала не только царские погребения, расположенные в Долине царей и Долине цариц, но и гробницы вельмож и простых горожан. Отправляясь в экскурсию лучше взять удобную обувь, головной убор и фотокамеру. При посещении Долины фараонов пользоваться видеокамерой не разрешается.

Богиня Меритсегер была покровительницей Долины царей, и это место выбрал для своего будущего погребения фараон Тутмос I (XVIII династия). Он и его придворный архитектор Инени надеялись, что гробница, запрятанная в скалах, лучше защищена от расхитителей, чем открытые всем взорам пирамиды. А чтобы ввести охотников за легкой наживой в еще большее заблуждение, храмы умерших закладывались в удалении от самих гробниц. В знаменитой Долине фараонов 42 гробницы, почти все - фараонов. В отличие от фараонов Древнего царства, чья столица находилась в Мемфисе , фиванские фараоны времен Нового царства не строили пирамид. Гробницы вырублены в скалах, их старались как можно тщательнее скрыть от постороннего взгляда. Входы в гробницы засыпали крупными камнями, замуровывали. Но и эти ухищрения не уберегли гробницы от разорения.

В течение 500 лет такая форма захоронений оставалась неизменной и лишь немного совершенствовалась. Все гробницы были построены по схожему плану: в известняковой скале проделывали наклонный коридор длиной до 200 м, круто уходящий вниз на глубину до 100 м и оканчивающийся тремя или четырьмя комнатами. Стены и потолки коридоров и комнат покрывают не потерявшие до наших дней своей яркости цветные рисунки, рассказывающие о жизни и подвигах покойного. К погребальной камере вели секретные падающие двери, главный вход маскировался земляными холмами и насыпями.

Из 64 обнаруженных до сих пор гробниц самыми примечательными считаются гробницы Тутмоса III, Аменхотепа II, Тутанхамона, Хоремхеба, Рамсеса I, Сети I, Меренптаха, Рамсеса III, Рамсеса VI и Рамсеса IX. Все гробницы оказались разграбленными еще в древности. Лишь гробница Тутанхамона была обнаружена английским археологом Говардом Картером в 1922 г. в полной сохранности. Эта гробница исторически незначительного фараона, умершего в девятнадцатилетнем возрасте, была просто переполнена золотом, украшениями и прочими сокровищами. Тутанхамон, наследник «фараона-еретика» Эхнатона, лишь вновь заменил культ Атона культом Амона.

В Долине цариц хоронили не только цариц - жен и матерей фараонов, но и рано умерших египетских принцев. В этом некрополе археологам удалось найти уже свыше 70 гробниц. Своим внешним обликом гробницы напоминают усыпальницы Долины фараонов, но немного меньше их размерами. Наиболее интересна расписанная от стен до потолка гробница Нефертари, жены Рамсеса II Великого.

Фивы. Бог Хепри, богиня-гриф Нехбет, богиня Хатхор-Аментет и бог солнца Ра. Фресковые росписи гробницы Нефертари. XIX династия. Первая половина 13 в. до н.э. Долина Цариц.

Настенные росписи гробницы иллюстрируют «Книгу мертвых», погребальную камеру осеняет свод в виде звездного неба. После реставрации (1995 г.) эта гробница вновь открыта для посещения. Доступ в гробницу ограничен: посетителей пускают группами по 10 человек и только на 10 минут. За день ее успевают осмотреть лишь 150 человек.

Фивы. Нефертари и богиня Исида. Фресковые росписи гробницы Нефертари. XIX династия. Первая половина 13 в. до н.э. Долина Цариц.

Росписи также украшают стены гробниц рано умерших сыновей Рамсеса III Аменхерхепешефа и Хаэмуаса. Краски настенной живописи, например морская лазурь, светятся настолько интенсивно, будто картины нарисованы только сегодня.

Фивы. Бог Ра-Хараклети и Аментет, богиня Запада. Фрагмент. Гробница царицы Нефертари. Долина цариц.

Западные Фивы были местом погребения не только фараонов и их жен. Здесь были захоронены сотни придворных, жрецов и высокопоставленных сановников, стремившихся пребывать рядом со своими правителями и после смерти. Их гробницы расположены вдоль восточного склона фиванских гор и образуют огромный некрополь - Долину знати. Фактически он состоит из 5 кладбищ, сгруппированных вокруг скальных массивов Шейх Абд эль-Курна, Дра Абу эль-Нага, Асасиф, Курнет Мурей, эль-Хоха и эль-Тариф.

Большая часть гробниц датируется временем правления фараонов XVIII и XIX династий. Первые захоронения Долины относятся еще к Древнему царству. В Среднем царстве здесь хоронили фиванских номархов - наместников фараона, управлявших четвертым верхнеегипетским номом Уасет. Еще фараоны IX и Х династий заложили свой некрополь в Западных Фивах, а правитель XI династии Ментухотеп II начал в Дейр эль-Бахри строительство совершенно необычного для того времени заупокойного комплекса, завершенного уже при его преемниках. Во второй переходный период фараоны XVII династии избрали Дра Абу эль-Нага местом для своих погребений. Правители Нового царства перенесли свой некрополь в Долину царей, оставив восточную часть фиванского нагорья своим приближенным сановникам.

Фивы. Музыканты из сцены пира. Фрагмент росписи гробницы Нахта. XVIII династия. Конец 15 в. до н.э.

Фивы. Музыканты и танцовщицы. Фрагмент сцены пира из гробницы скульптора Небомана. 15 в. до н.э. Британский музей. Лондон.

Гробницы вельмож не были столь огромными, как гробницы их правителей. Как правило, они состоят из нескольких частей - открытого двора, пространство которого ограничивалось стенами, святилища и уходящей под землю погребальной камеры. Начиная с XIX династии, вход во двор выполнялся в виде пилона - гигантских ворот, бывших неотъемлемой частью архитектуры египетских храмов. Во дворе устанавливались заупокойные стелы, в святилищах - статуи владельца гробницы. Здесь отправлялся заупокойный культ умершего - читались священные тексты и приносились жертвы его ка, жизненной энергии, бывшей одной из составляющих сущности человека. Верхняя часть фасада гробницы облицовывалась гробничными конусами - глиняными цилиндрами-«гвоздиками», замурованными по «шляпки» в толщу стен. На внешней стороне конусов специальными печатями наносилось имя хозяина гробницы и его земные и посмертные титулы.

Рельефы и росписи гробниц вельмож по праву считаются шедеврами египетского искусства. Стены усыпальниц вельмож чаще всего были украшены сценами из их земной жизни. Основной идеей этих росписей было отражение важнейших событий в жизни сановника и благополучия, которого он достиг при жизни. Это делалось отнюдь не для похвальбы - все, запечатленное должным образом на стенах гробницы, должно было окружать человека в загробном мире и доставлять ему радость. Самые интересные гробницы находятся в некрополе Шейх-Абд эль-Курна. Необычайно интересны росписи гробниц Рехмира (визиря Тутмоса III и Аменхотепа II), Сеннефера (управляющего южной частью Фив при Аменхотепе II), Нахта (придворного астронома Тутмоса IV), Рамосе (правителя Фив и визиря при Аменхотепе III и Эхнатоне), Менна (землемера и кадастрового служащего при Тутмосе I). На стенах их усыпальниц изображены погребальные торжества с музыкантами и танцовщицами, крестьяне за полевыми работами, сцены суда. В большинстве случаев на левой стене изображается жизненный путь умершего, а на других стенах - церемония погребения. Со временем Долина знати стала местом захоронения многих людей. Сегодня официально открыто более 500 гробниц (XI-XXVI династии), большое число захоронений было уничтожено еще в древности или все еще сокрыто в недрах фиванских гор.

Гигантские статуи фараона Аменхотепа III, которые называют Колоссами Мемнона, приветствуют каждого путешественника на границе зеленых пшеничных полей и безжизненных песков пустыни. Две сидящие фигуры высотой 18 м охраняли некогда вход в несуществующий сегодня гигантский посмертный храм Аменхотепа III. На них сохранились греко-римские графитти времен императора Адриана и других видных деятелей античного мира. В свое время эти колоссы были известны тем, что один из них издавал жалобный стон на заре. Считалось, что таким образом свою мать, богиню утренней зари Эос приветствовал погибший во время Троянской войны от руки Ахилла эфиоп Мемнон. Звуки прекратились после реставрации в 199 г. н. э.

Фивы. Статуи фараона Аменхотепа III («колоссы Мемнона»). Высота 18 метров. Две сидящие фигуры охраняли вход не сохранившегося заупокойного храма Аменхотепа III. Колоссы были известны тем, что один из них ежедневно утром издавал жалобный стон. Считалось, что таким образом эфиоп Мемнон, погибший во время Троянской войны от руки Ахилла, приветствует свою мать, богиню утренней зари. После реставрации в 199 г. н.э. звуки прекратились. XVIII династия. Конец 15 в. до н.э.

Рамсес II повелел построить гигантский заупокойный храм в честь бога Амона, который ныне называют Рамессеум. До нашего времени Рамессеум дошел в сильно разрушенном состоянии. Грандиозный заупокойный храм Рамсеса II, воздвигнутый зодчим Пенра на западном берегу Фив. Этот комплекс, называвшийся в древности «Дом Миллионов лет Рамсеса Мериамона», намного превосходил по масштабам и по монументальности оформления подобные памятники, сооруженные фараонами XVIII династии.

В настоящее время входом на территорию заупокойного ансамбля Рамсеса II служит гигантский пилон из песчаника. Поверхность пилона была покрыта раскрашенными рельефами. На барельефах были изображены сцены войн Рамсеса II с хеттами. За пилоном находится первый двор. Южная стена двора являлась одновременно и фасадом расположенного здесь дворца. Во второй двор вела лестница - он был расположен выше первого. С каждой стороны лестницы стояла гигантская статуя Рамсеса (20 м) весом около 1 тыс. т.

Центральную часть дворца занимал приемный зал с 16 колоннами. Дальше можно было попасть в личные комнаты царя и тронный зал. Позади дворца был расположен «женский дом» царя. Второй двор Рамессеума служил подходом к заупокойному храму. Двор был украшен портиками с папирусообразными колоннами осирическими колоссами. Гипостильный (колонный) зал храма имел 48 колонн. Великолепно сохранилась раскраска капителей колонн, имитирующих изумрудные заросли папируса, тростника вечной молодости. За гипостилем находилась культовая часть храма, главное святилище, кладовые. В Рамессеуме находилась знаменитая библиотека, названная Диодором «Лечебницей души», а также большая школа писцов. Под полами храма была найдена шахта с погребением жреца эпохи Среднего царства, а в погребальной камере гробницы были обнаружены магические жезлы, маски и несколько папирусов.

Когда-то Мединет-Абу были всего лишь каменоломней для строительства гробниц и храмов. Рамсес III возвел свой мощный посмертный храм в районе Мединет-Абу, взяв в качестве образца Рамессеум. На пилонах у входа изображены сцены побед фараона над врагами. В пределах грандиозных стен справа от входных ворот виден храм, посвященный древним божествам. Слева высятся гробницы божественных жен Амона.

Близ деревни Курна располагаются руины заупокойного храма Сети I, заложенного фараоном для себя и своего отца Рамсеса I.

Фивы - в древности главный город области средней Греции, Беотии, расположенный на невысоком холме, среди плодородной Аонийской равнины. В настоящее время город с населением 22 тыс. человек (2012) является самым большим городом Беотийской префектуры. Координаты Фив: 38°19′27″ с. ш. 23°19′25″ в. д. Часовой пояс: UTC+2, летом UTC+3. Телефонный код города Фивы: +30. Почтовый индекс города Фивы: 32200.

История города Фивы

Фивы - легендарное место рождения Геракла и Диониса - в 400 г. до н.э были могущественным городом-государством. Возвышению Фив способствовало выгодное положение города между северной Грецией и Пелопоннесом. В современных Фивах мало что напоминает о былом величии, однако трагическая история фиванской царской династии, связанная с легендой о царе Эдипе, до сих пор, как и в античные времена, трогает сердца людей.

В XII веке до н.э., после Троянской войны, Фивы стали главным городом региона Беотия. В 371 г. до н.э. город одержал победу в сражении с когда-то непобедимой Спартой. Однако славный век Фив неожиданно закончился в 335 г. до н.э., когда Александр Македонский разорил город. Ему не понравилось, что Фивы противились македонской власти и вступили в союз с персами. Александр пощадил городские храмы, но не жителей города: 6 тыс. фиванцев погибли в схватке и еще 30 тыс. были захвачены в плен.

Транспорт, питание и проживание в Фивах

Как добраться

От центральной автобусной остановки в Фивах (KTEL Thiva), расположенной в 500 м к югу от Платея Айос-Калотинис, отправляются автобусы до Афин (€8, время в пути 1,5 ч. каждый час). От другой автобусной остановки (KTEL Amfissa) автобусы направляются в Левадию (€4,50, каждый час) и Дельфы (€8, время в пути 50 мин., шесть раз в день). Эта остановка находится на заправочной станции «Shell» в пригороде Пири, в 1 км от центра Фив, на дороге Афины - Левадия.

Поезда, отходящие от железнодорожной станции в Фивах, расположенной в 500 м к северу от музея, направляются в Афины (обычный поезд/экспресс/ междугородний поезд €5/9/10,30, время в пути 75/70/60 мин., 10 раз в день) и Салоники (обычный поезд/экспресс/междугородний) €16,70/25/33, время в пути четыре/пять/5,5 ч., 10 раз в день).

Где поесть

Dionysos Restaurant (Epaminonda 88; основное блюдо €6-9) Владелец этого заведения Такие уверяет, что его таверна - единственное место в Фивах, где можно попробовать традиционную феческую еду. В меню представлено множество блюд; порции большие и сдобрены оливковым маслом. Советуем приходить сюда на обед, так как одни и те же блюда подаются в течение всего дня, и в обеденное время они свежее.

Ladhokolla (основное блюдо €6,50-14). Эта модная таверна находится на площади. Здесь подают блюда из морепродуктов (особенно стоит попробовать спагетти по-рыбацки, €14) и блюда, приготовленные на гриле.

Где остановиться

Hotel Niovi (Epaminonda 63; 1/2-местный номер с завтраком €43/55) Этот отель с приветливым персоналом одновременно и уютный, и современный. Горшки с цветами украшают мраморные лестницы, а в номерах имеется спутниковое телевидение И бесплатный беспроводной Интернет. Отель расположен в центре города на пешеходной улице Эпаминонда. На первом этаже имеется супермаркет «Carrefour Express».

Карта города Фивы

Достопримечательности города Фивы

Главной достопримечательностью Фив является археологический музей. Если вы хотите поближе познакомиться с историй Фив, лучший способ - посетить Археологический музей. В музее хранятся ювелирные украшения, найденные в микенских дворцах, терракотовые маски и украшенные резьбой Саркофаги.

Хорошо сохранившаяся Крепость Элефтера (IV в.) сторожит перевал Каза на горе Китерон - водораздел между Афинами и Фивами. Как гласит греческий миф, короля Эдипа, когда он был ребенком, оставили умирать на этой горе, на границе древней Аттики. Малыша спас пастух. Руины возле Эритреса больше заинтересуют любителей истории. На этом месте состоялась битва при Илатеях (479 г. до н.э.), ознаменовавшая собой окончание Греко-персидских войн. К сожалению, эта территория в настоящий момент заброшена. Если вы будете проезжать мимо, советуем свернуть па дорогу Элефсина - Фивы, ведущую к Порто-Ермено (Porto Germeno). Эта дорога оканчивается возле величественной крепости Эгосфена IV века - это сооружение древних греков сохранилось лучше остальных. Отсюда открывается вид на Порто-Ермено - прибрежный курорт, расположенный в 45 км к юго-западу от Фив.

Кроме столицы империя атлантов, согласно Платону, имела девять городов-колоний. Император Атлантиды получал родовое имя Атлас и вместе с царями союзных городов, сохранявших определенную независимость, правил империей по законам Посейдона. Каждые пять, шесть или семь лет правители или их представители собирались на совет, чтобы согласовывать свои действия. Как мы уже видели, ранний Египет являлся частью этого объединения, а ядром Египта была фиванская теократия.

Когда империя атлантов распалась, та ее часть, которую мы сейчас называем Египтом, сохранила подобную множественность, проникнутую ощущением трансцендентного Единства.

Современный человек с его диалектическим взглядом на Вселенную и самого себя с трудом может представить себе эту множественность-единство, поскольку воспринимает данные понятия как противоположные. Но, выбрав путь их противопоставления, мы никогда не придем к пониманию феномена Египта, материальной и духовной сторон его жизни и всех оттенков, существующих между ними.

Однако представления древних египтян ни в коей мере не были хаотичными. Они основывались на гармоничных отношениях между отдельными частями единого целого и на Гармонии, которая определяла их бытие и существовала до того, как появились различия между ними, и будет существовать после, когда все различия исчезнут.

Их мир не знал стереотипов, он пребывал в равновесии, динамичном и вместе с тем неизменном, по крайней мере, в пределах больших пространственновременных циклов.

Прекрасным примером тому могут служить Фивы. Город - так называли Фивы, а потом и Афины, Александрию, Рим или Константинополь, - представлялся маленьким, словно созданным для отдельного человека (его размеры спасали человеческое существо от чувства затерянности во Вселенной) и в то же время грандиозным, вселенским, содержащим в себе все, являющим присутствие другого мира, мира, который возвышается над жизнью и смертью. Мира, который гораздо больше всего, что мы, люди, способны охватить своим разумом.

Фивы как будто «оседлали» Нил, раскинувшись на двух его берегах. Один берег был жилищем живых, а другой - обиталищем мертвых.

Нил, в свою очередь, пересекал Фивы почти строго с юга на север, а сверкающий солнечный диск совершал свой путь над рекой с востока на запад, образуя с ней вместе своеобразный крест. Там, где вставало солнце, слышался шум большого города, в который сливались самые разные звуки - от тихого скрипа колыбели, которую качала заботливая материнская рука, до оживленной суеты рынков и площадей. А в комплексе религиозных сооружений, который хотя и находился поодаль, но был неотъемлемой частью этого общества относительно молодых людей, - ибо большинство из них умирало, едва переступив порог тридцатилетия, - другие мужчины и женщины, тоже преимущественно молодые, трудились во имя Незримого и во имя зримого в огромных многоцветных зданиях, равных которым больше не знала история.

То, что окружало египтян в те времена, не имело ничего общего с руинами храмов и сооружений - прискорбным зрелищем, открывающимся современному туристу, который считает, что трех-четырех дней достаточно для их осмотра. Сегодня перед нашим взором предстает лишь остов некогда прекрасного тела, которое было полно жизни, - прекрасной страны, где искусство и науки достигали таких высот, что исследователи изумятся, когда сумеют понять их до конца. А сейчас, даже глядя на них, они их не видят.

Фараона не называли по имени, а величали титулом, который приблизительно переводится как Обитатель Великого дома, по аналогии с Хором, богом-соколом, который был обитателем Большого Вселенского дома Хатхор.

Но этот Великий дом ни в коей мере не походит на тот, в котором, по нашим представлениям, мог бы жить священный император, считавшийся и ощущавший себя (а возможно, и являвшийся) кровным или, лучше сказать, духовным наследником богов, живших на земле в изначальные времена. Дом этот был лишь удобным жилищем с просторными залами, большими садами и водоемами. Разноцветные занавеси скрывали его таинственную и счастливую уединенность даже от птиц.

Пока солнце поднималось над горизонтом, особое братство жрецов, служившее фараону как богу, совершало ритуал его одевания, тем самым облегчая ему задачу воспроизведения всех природных и астрономических явлений. Фараон был Господином Жизни и Смерти, стоявшим надо всеми, но сам он был еще большим «рабом», чем кто-либо из его подданных: его ограничивал ритуал, который благодаря своей незапамятной древности стал естественным и совершался с радостью.

Любопытно видеть, какое искреннее изумление испытывают сегодня люди, знакомясь с тем немногим, что мы знаем о Древнем Египте, и сталкиваясь со строгой обрядностью. Они расценивают обряды как искусственную «механизацию» жизни, как мучение, как пытку... Но ведь они сами пережевывают пищу, закрывают глаза засыпая, любят, смеются и плачут точно так же, как это делали их далекие предки, воспроизводя древний и неизменный церемониал. Почему должно меняться всё? Эта теория, возникшая в XVIII - XIX веках, абсурдна. Когда достигнуто высшее совершенство, всякое изменение бесполезно и приводит к упадку.

Так называемый Гарем Амона не имел ничего общего с современным представлением о нем как о смеси исламской полигамии и европейского публичного дома. Полигамия была распространена среди многих воинственных народов и возникла потому, что мужчин в них было меньше, чем женщин. И если бы обычай иметь несколько жен или наложниц не стал законным и даже обязательным, женщины остались бы без защиты и поддержки семьи. На Западе же существование проституции вызвано причинами социально-экономическими: разрушением института семьи, безработицей или низкооплачиваемой работой. Проститутка, довольная своим ремеслом, - явление весьма редкое.

Гарем Амона составляли царица и принцессы царской крови. Жизнь их более всего походила на жизнь жриц. В своих таинственных медитациях они должны были соединиться с Духом Матери мира, чтобы Тот-Кто-Веет-Опахалами - Духовный Ветер Амона - мог в священном союзе (который, как говорят, дает жизнь всему, вплоть до скипетров и ритуальных предметов) через фараона как посредника оплодотворить царицу или принцессу. Это обеспечивало физическую непрерывность наследования царства через генетический канал, который в те времена был проводником законности и преемственности власти.

Естественно, были предусмотрены даже очень редкие случаи бесплодия. А если что-то случалось с фараоном, в переломные моменты истории или во время революций, которые не раз сотрясали Египет на протяжении многих тысячелетий его существования, применялась аналогия с мифом о Хоре, который, победив Сета, заменил умершего отца и вместе со своей матерью пробудил к жизни проявленный мир и принес в жизнь свой образ, чтобы защищать человечество. Так совершалось обновление династии или смена ее другой.

Но встреча, после которой на свет должен был появиться наследник, происходила лишь раз в год - при наиболее благоприятных астрологических условиях и только после того, как жрецы вызывали душу, которая должна была воплотиться в будущем фараоне, владыке Верхнего и Нижнего Египта, Сыне Солнца (таков был первый из его титулов). Эта встреча могла произойти и в другое время, при менее благоприятных условиях, если в том возникала необходимость, но соблюдение ритуальных норм было обязательным, и редчайшие случаи отступления от них лишь подтверждали их незыблемость.

Большой дом фараона почти весь строился из дерева, причем освященного и самых лучших пород. Часть материалов добывали в самом Египте, часть доставлялась из самых дальних пределов, как, например, ливанский кедр или красный сирийский песчаник. Двери, потолки, стены, мебель, водоемы - все, абсолютно все носило ритуальное имя, и обитатель Большого дома и те, кто ему прислуживали, обязаны были знать тайные имена всего, с чем они соприкасались.

Значительную часть года фараон объезжал свое царство. Иногда, в полном военном облачении, окруженный дрессированными львами и прирученными грифами, он выступал в поход во главе своих войск или с ручными бабуинами отправлялся собирать корень мандрагоры, символ одного из видов целительной магии. Или же с большими дрессированными котами (эта порода исчезла, наиболее похожа на нее сиамская) охотился на гусей, являвшихся символом материи и побежденных врагов. Его, как и храмы Амона, охраняли не только стражники, но и львы днем и черные пантеры ночью.

Среди всех священных празднеств, на которых должен был присутствовать фараон, есть одно, которое сейчас, когда люди впадают в эйфорию от всякого рода публичных мероприятий, покажется нам наиболее понятным. На протяжении 24 часов фараон разламывал на части большие круглые хлеба с рельефным изображением сгисеs апsа1ае или ключей жизни. Его приближенные делили эти части на более мелкие кусочки так, чтобы их число соответствовало числу жителей царства по последней переписи, данные которой фараону предоставляли специальные жрецы. Затем по воде и по суше эти кусочки, освященные царственной рукой, развозили всем подданным. Абсолютно все имели право на такой кусочек священного хлеба, и, если кто-либо оказывался обделенным, виновный, невзирая на его ранг, мог поплатиться жизнью.

Это празднество, как и все другие, было ежегодным. Так же как и упомянутая выше священная встреча, оно проходило в храме.

Покров тайны не позволяет нам узнать больше об истинных правителях Египта - жрецах. Мы имеем в виду не простых жрецов, которые были в каждом селении и которым приходилось навещать больных и умирающих, присутствовать при рождении детей и на похоронах, которые знали все - от основ медицины и кораблестроения до земледельческих циклов и талисманов, охраняющих дома. Мы имеем в виду тех, кто находился на вершине теократической пирамиды.

Нужно отметить, что благодаря высокому уровню религиозности египетского народа, обособленности от иностранцев и к тому же знания некоторых механических и химических противозачаточных средств численность населения царства на протяжении тысячелетий почти не менялась. По нашим подсчетам, она составляла около 12 миллионов человек. Каждые пять или семь лет, в зависимости от эпохи, проводилась тщательная перепись населения.

Когда Фивы были столицей, каждый год из них отплывали суда с флагами Амона. На судах находились жрецы очень высокого ранга. Они проплывали по Нилу через все известные и принадлежавшие царству земли. Если особые предзнаменования указывали на какое-нибудь селение, золоченый корабль причаливал к берегу, и жрец или кто-то из высоких особ, его сопровождавших, спускался на берег и выбирал среди детей, рожденных в этом году, по крайней мере, одного, которого забирали на корабль, чтобы по возвращении в Фивы отдать в школу жрецов. Удостоенное такой чести селение устраивало праздник, а семья избранника приобретала большой вес в обществе.

Самих же избранников в Фивах ожидал долгий путь особого отбора, производившегося в соответствии с выявленными у них способностями. Большинство попадало на службу в храмы или во дворцы знати и самого фараона. Остальных, согласно их естественным склонностям, посылали в инициатический центр, где из них готовили врачей, писцов, стражников, хранителей архивов, военных и так далее. Наиболее одаренных отправляли в Школу Амона. И только некоторые становились жрецами или жрицами бога и занимали вакантные посты на вершине теократической пирамиды - в совете царства и коллегии магов, которые поддерживали священный союз между земным и небесным Египтом.

Насколько нам известно, обучение было суровым и жестким, ради него ученикам приходилось жертвовать материальным благополучием и полностью подчинять себя духовному началу. Но зато в один прекрасный день прошедшим обучение на левом плече спереди и сзади ритуальными щипцами выжигали символ змеи урея (не путать с ритуальными татуировками, встречающимися на коже мумий), который гарантировал им неприкосновенность и полную безопасность в любой точке обширного царства и при любых обстоятельствах. После их смерти кусочки кожи с этим знаком вырезали и бережно хранили в особых хранилищах, которые выполняли функцию «батарей», магически заряжавших потайные крипты храмов.

Жизнь в Фивах, в Городе, была богата событиями и полна торжеств, но текла при этом мирно. Человеку XX века очень трудно понять, как жили люди в то время, поскольку предрассудки современной эпохи, словно непроницаемая завеса, мешают нам представить столь отличный от нашего образ жизни. Возможно, его наиболее важной и интересной для нас чертой было отсутствие малейшей разобщенности: жители Фив, несмотря на их значительное число (более 90 000 человек), всегда оставались одной большой семьей, сохраняя особую психологию, свойственную этой прочной ячейке общества. Мы не утверждаем, что проблем не было вовсе; хорошие и плохие люди существовали во все времена, ибо нет пока надежного способа избавить человека от дурных наклонностей и качеств или же развратить добродетельного. Но правила дисциплины, естественные, практичные и легко выполнимые, поддерживали гармоничный общественный порядок и делали случаи воровства или убийства величайшим исключением, лишь подтверждавшим общее правило - мирное общежитие.

Фиванцы были людьми веселыми и уживчивыми и имели мало общего с тем стереотипом, который навязывают нам книги по истории. Умелые и работоспособные, они делали все легко и радостно, а горе или разочарование выражали так же непосредственно, как и радость. Напыщенный интеллектуал, критикующий все, что думают и делают другие, выглядел бы среди них странно и даже нелепо.

Для этих древних обитателей Города не существовало жизни и смерти в нашем понимании. Боль, кото рую они испытывали, теряя близких, была сродни тому чувству, которое у нас вызывает расставание навсегда с любимым человеком, отправляющимся в далекое путешествие. Вера в то, что Бог и боги создали наилучший из миров, избавляла жителей Фив от страха перед бытием, но не ослабляла их чувствительности, любви и привязанности к близким, тоски по ним и наполняла глубокой уверенностью в том, что их судьбу охраняет Всеобщий Порядок, справедливый и благой.

В Египте не было рабов; более того, плененных врагов приговаривали к работам за городской чертой, а часто просто отпускали. Те, кто трудился над установкой обелиска, делали это с тем же чувством, что и христиане, строящие собор, или мусульмане, сооружающие мечеть.

Обычно древних египтян критикуют за то, что они цеплялись за смертную плоть, свидетельством чего был сложный обряд мумификации для сохранения тела.

Для тех, кто знает египетский климат, очевидно, что целью этой погребальной процедуры была не сохранность тела умершего, ведь, как показывают данные современной археологии, стоило просто закопать его в пересохшую почву Западного берега, и оно сохранилось бы гораздо лучше, чем после мумификации. Вместе с тем этот обряд сопровождения души предусматривался исключительно для фараонов, знати, жрецов и тех, кто отличился особыми заслугами перед обществом. Только в период упадка, когда теократию как образ правления сменила плутократия, эти погребальные церемонии стали доступны всякому, кто мог оплатить их, независимо от его духовных качеств. Но то был один из многих побочных эффектов чужеземных влияний и утраты древних обычаев. Египет долго рождался, и Египет долго умирал; в римскую эпоху Страна Магии превратилась в основного поставщика пшеницы для Европы. Но даже после того как это огромное теократическое государство распалось, его разрушенные памятники и знания его жрецов о природе и душе не переставали удивлять мир и вдохновлять на новые духовные поиски различные культуры, от греческой до исламской. А Великие Таинства в ожидании лучших времен вернулись к Источнику Благодати, откуда когда-то проистекли.

Мы уже говорили, что, когда Новое царство после эпохи Рамессидов потеряло свой жизненный импульс,последние жрецы-маги использовали оставшиеся века для того, чтобы собрать и спрятать буквально все - начиная со своих знаний и заканчивая ритуальными предметами, за исключением тех, которые из-за размеров пришлось бросить на произвол судьбы, предварительно лишив их силы. Те же немногие, что не были лишены этой силы, подобно мифическому Великому Спящему, ожидают неминуемого циклического возвращения Священных Времен, надежно спрятанные от любопытства людей, чуждых мистическому (хотя иные из этих предметов и открыты взорам миллионов путешественников).

Мы немного рассказали о Городе Живых, а теперь нам следует сказать о других Фивах - Городе Мертвых, который расцвел в «историческую» эпоху на Западном берегу, берегу Заходящего солнца, называемого Маамон. Он был не противоположностью, а дополнением (или, наоборот, Город Живых был его дополнением), другой стороной Реки Видимой Жизни, которую называли Хапи, Счастье, Синяя река, Река-которая-течет-с-небес. Этот полный даров поток Божественного Дыхания соединяет отдаленные селения и является земным отражением другой, звездной реки, которая течет по небу и которую солнце должно пересекать так же, как и боги, как и человек.

На западе, примерно в восьми километрах от реки, за скалами Дейр эль-Бахри, находится так называемая Долина царей; она расположена в начале длинной котловины, которую современные жители этих мест называют Бибан эль-Молук, или Врата Царей. Долина имеет два выхода, с запада и с востока, и сегодня представляет собой пустыню. Однако в древности, когда на месте Красного моря лежала плодородная долина, все было иначе. В те времена процветала и Долина царей, и другие, подобные ей, находящиеся неподалеку. Доисторические охотники оставили на скалах рисунки, изображающие сцены охоты на слонов и страусов. За этой долиной возвышаются вершины Западной горы и самая высокая ее точка - эль-Курн. Если мы пересечем эту складку земной поверхности, сильно пострадавшую и от эрозии, и от деятельности человека, то окажемся в огромной пустыне, бывшей некогда дном доисторического моря.

Неподалеку от Долины царей находятся Долина цариц и Долина знати.

Горы образуют здесь естественный амфитеатр, и лучи беспощадного солнца отражаются от них, нагревая воздух и превращая это место в одно из самых жарких на планете. Трудно поверить, что еще 10 000 лет назад, а возможно, и меньше с этих уступов, покрытых лесом, низвергались водопады, температура была умеренной и множество живых существ находило здесь пристанище. Арабское название, означающее в переводе «Врата царей», подтверждает то, что пытаются доказать наиболее разумные историки: заброшенный вид, который имеет сегодня Долина царей и который только усугубляют непрерывные раскопки, создающие впечатление, будто это место подверглось минометному обстрелу, абсолютно не соответствует тому, что было во времена XVIII или XX династии. Так, некоторые признаки, обнаруженные Бельцони во время грандиозных раскопок в начале XIX века, указывают на то, что ничем не прикрытые сейчас входы в гробницы, высеченные в скалах, раньше имели пышно украшенные легкие деревянные двери, которые, как на современных кладбищах, днем были открыты. Ночью и в некоторые дни в течение года, когда совершались особые ритуалы, они оставались закрытыми.

В этих «других Фивах», Городе Мертвых, в определенных его частях, жило братство жрецов, чьим символом был лежащий шакал. Его изображение и сейчас встречается на печатях гробниц и символизирует эзотерического бога Анубиса. Жрецы Города Мертвых имели в своем распоряжении вооруженных стражей и дрессированных животных, которые охраняли сокровища усыпальниц от ненасытной жадности бандитов пустыни.

Возможно, египтяне, как и другие древние народы, периодически собирались в Городе Мертвых, чтобы принести жертвенные дары умершим родственникам, а также фараонам, знати и жрецам, чьи тела покоились в недосягаемой глубине подземных храмов, служивших благодетельным душам «стартовыми площадками» в вечность, и обретали сакральное значение, точно так же как тысячелетия спустя в других религиях появлялись свои «святые», которым тоже приписывали «чудеса».

Так, благодаря трансцендентному ощущению единства, два города - Город Живых и Город Мертвых - становились гармоничным дополнением друг друга, единым целым - Фивами.

Некоторые погребальные храмы также воздвигались на Западном берегу, о чем свидетельствуют колоссальные развалины Рамессеума и храма Хатшепсут. Там же находятся и загадочные колоссы Мемнона, посвященные Восходящему солнцу. Восходу, зениту и закату солнца египтяне дали названия Мемнон, Амон и Маамон, а смерть они представляли как рождение и восход солнца на другом берегу Жизни.

По мнению современных археологов, эти фигуры гигантов на ритуальных тронах некогда возвышались перед погребальным храмом Аменхотепа III и сегодня являются единственным доказательством существования этого храма. Согласно эзотерической традиции, они гораздо старше, чем какое-либо сооружение, связанное с фараонами исторических династий, и были посвящены Восходящему солнцу, о чем до сих пор продолжают рассказывать простые, но не всегда лишенные смысла народные поверья.

Сегодня высота этих колоссов около 18 метров, хотя не исключено, что в коронах и в парадном облачении они были на несколько метров выше. Их реставрировали и переделывали бессчетное количество раз. Колоссы Мемнона стали широко известны в античные времена, греческие музыканты даже совершали к ним паломничества, чтобы слышать семь основных нот, которые одна из фигур отчетливо издавала на рассвете. В римскую эпоху говорили уже об одной ноте, которая соответствовала ноте фа принятого у нас музыкального строя. В 199 году после проведенных при императоре Септимии Севере реставрационных работ северный колосс, издававший этот звук, замолчал навсегда. В XIX веке один путешественник и исследователь Египта, которых тогда было множество, уверял на научном собрании в Лондоне, что он тоже слышал эту ноту, однако у нас нет этому доказательств.

Нет и никаких сведений о том, что тщательнейшие эксперименты, поставленные уже в XX веке, дали положительный результат. Официальная наука объясняет это явление (как мы знаем, современная наука - таков ее подход - всему пытается найти оправдание, независимо от того, насколько оно соответствует истине) как акустический эффект, который возникал при физическом расширении одного из камней, нагревавшегося от первых солнечных лучей после холодной ночи пустыни. Но мы не можем согласиться с этим объяснением, поскольку масса фигуры столь внушительна, что утреннее солнце едва ли может ощутимо прогреть даже один из внешних камней. Так что тайна по-прежнему существует, как и два огромных монумента, хотя, подобно им, она немного пострадала от вопиющего человеческого невежества и тщеславия.

Нам потребуется много усилий, чтобы представить себе, каким был Город Мертвых три тысячи или более лет назад. Ведь после того, как Город Живых с его садами и водоемами был почти полностью разрушен, климат здесь существенно изменился. Кроме того, грабежи, взрывы и раскопки, как древние, так и современные, в сочетании с естественными илистыми наслоениями, остававшимися после наводнений, и сетью туристских маршрутов неузнаваемо изменили облик западной части Фив. По рисункам XVIII и XIX веков и даже по фотографиям начала XX века мы можем представить себе, сколь значительными были перемены совсем недавнего времени. Какими же тогда были более ранние? Судить об их масштабах невозможно, и поэтому каждый из нас должен призвать на помощь свое воображение.

Возможно, благодаря заманчивым легендам о бесчисленных сокровищах, захороненных в западной части Фив, мы имеем немного больше исторических данных о ней, чем о восточной части. Со времен античности до наших дней эти сокровища магически притягивали в Город Мертвых миллионы искателей. В Мемфисе существовала своя Долина царей, но, поскольку Город Белой Стены был построен в основном из кирпича и в нем было гораздо меньше каменных сооружений, лишь очень немногое дожило до наших дней. Не лишено основания предположение, что уже в античную эпоху мемфисская Долина царей была погребена под новыми постройками, ведь в этом городе люди жили до самого конца Римской империи и, так или иначе, никогда не покидали его. Фивы, напротив, были оставлены, и, когда в более позднее время там возник арабский поселок Луксор, песок уже скрывал дворцы и храмы восточного берега. Об этом свидетельствует мечеть, сооруженная на крыше храма в Луксоре, а также следы арабских ножей, оставленные на его стенах на большой высоте: почти по всему Верхнему Египту ножи затачивали о камни храмов.

Хотя многие захоронения могли быть открыты во времена греков и римлян, это время оставило после себя лишь отдельные надписи {граффити) на штукатурке и древних рисунках. Такие надписи, сделанные демотическим письмом, недавно были обнаружены. Из этого можно заключить, что несмотря на предосторожности, принятые жрецами конца Нового царства, запечатавшими и тщательно скрывшими большинство захоронений, некоторые из них были по-прежнему открыты для посещения и почитания вплоть до последних столетий существования Египта - с XXV по XXX династии.

Диодор Сицилийский (I век до н.э.) в своей «Исторической библиотеке» писал о том, что, по его словам, он услышал в Фивах: «Жрецы сказали мне, что в хранящихся у них записях упоминается сорок семь гробниц царей, но во времена Птолемея, сына Лага, их оставалось семнадцать, и многие из них уже были разрушены, когда мы посетили эти места».

Страбон побывал в Долине Мертвых примерно через 70 лет после Диодора, во времена императора Августа, вместе со своим другом Элием Галлом, префектом Египта. Вот что он сообщил: «Чуть выше Мемнония (Рамессеума или колоссов?) в пещерах находятся гробницы царей, высеченные в скалах. Их примерно сорок, и на эти удивительные сооружения стоит посмотреть».

Греки называли коридоры гробниц сирингами1, поскольку те напоминали им этот музыкальный инструмент. Они верили, что в Долине или ее окрестностях находится гробница Мемнона, вероятно связанная с колоссами. Современные историки полагают, что греки имели в виду огромную гробницу Рамсеса VI, однако это всего лишь предположение.

Сохранилось более двух тысяч коротких надписей, сделанных путешественниками римской и византийской эпох, самые поздние из них относятся к VI веку. Среди них есть стихи и восхваления. Все известные нам надписи были обнаружены в больших гробницах XIX и XX династий, из чего можно заключить, что эти захоронения были открыты и вполне доступны. Возможно, многие тысячи надписей пока не найдены - либо из-за того, что нам не удается их увидеть, либо из-за того, что они до сих пор погребены под слоем песка. Любопытно отметить, что современные туристы, осматривая стены гробниц, никогда не обращают на эти надписи внимания. Не менее странно, что захоронения Долины почти не пострадали ни от религиозных волнений, сопровождавших закат Римской империи, ни от рук тысяч христиан-сектантов, которые порой впадали в настоящее безумие. Например, члены секты Афу-Антилопы бродили среди антилоп на четвереньках; Мария Египетская умерла, закрывшись в мастабе, египетской гробнице, и прославившись тем, что выбелила ее и окружила свое жилище собственными испражнениями; Симеон Столпник, чтобы быть ближе к Богу, жил на колонне, а когда из раны на его бедре на землю падали черви, он просил, чтобы его последователи поднимали их обратно к нему наверх; многие другие просто бродили по берегам Нила с молотком и зубилом, чтобы из благочестия разрушать все «нечестивое». Члены некоторых христианских общин жили в гробницах Долины, представляя величественные рисунки в них изображениями ада, сделанными якобы самим Сатаной. Однако они не причиняли рисункам никакого серьезного ущерба и ограничивались тем, что, поддавшись внезапному порыву, писали поверх них благочестивые и сердечные молитвы.

Свидетельством существования первых христианских общин (или общины) в Долине служат и остатки маленьких церквей возле гробниц Рамсеса III и Рамсеса IV; для их постройки повторно использовались древние материалы. Кроме того, найдены остатки керамической посуды с текстами молитв и - еще одна до сих пор не изученная деталь - кожура плодов балиниты, вызывающая галлюциногенный эффект. Прибегали ли эти простодушные почитатели Христа к наркотикам, чтобы войти в состояние самогипноза и вызвать видения или галлюцинации, соответствовавшие их верованиям? Этого мы не знаем, но волна «религиозного безумия», прокатившаяся по Египту с появлением первых христиан, при всем их простодушии и детской мягкости могла вылиться во что угодно, стать причиной самых неожиданных бедствий. Экспедиция Джона Ромера, блестящего археолога и тонко чувствующего писателя, выяснила, что гробница Рамсеса XI одновременно использовалась как хлев, спальня и кухня.

В ритуальный колодец выбрасывали мусор. Археологи, работавшие с Ромером, нашли византийскую монету, а также остатки пищи, которые ясно показывают, что совершившие это мирное вторжение не придерживались никакой обрядовой «диеты», а питались красным мясом, рыбой, овощами и зерновыми, в частности ржаным хлебом.

Позже весь Египет перешел под власть Византии - Восточной Римской империи, но она была слишком слаба и находилась далеко. Поэтому арабы, вторгшиеся в Египет в 639 году, не встретили на своем пути никаких препятствий, кроме больших расстояний, хотя войско зарождавшегося ислама было немногочисленно и плохо организовано. А «прославленный командующий и консул, высокочтимый патриций империи Феодосии», управлявший в то время Египтом, собрал подати и бежал с небольшим флотом из Александрии, которая была окончательно покинута в 642 году. Арабский полководец Амр Ибн аль-Ас чуть позже сообщил в письме халифу Омару, находившемуся в Мекке, что он взял огромный город безо всякого сопротивления и присоединил весь Египет к его империи.

В течение века христианские общины исчезли, члены их перебрались в более отдаленные места или приняли новую веру. Коренные жители Египта были уничтожены морально и физически еще за несколько столетий до этого. И в двойные Фивы, в оба Города, вступили новые хозяева, а Долина царей была оставлена на милость природы. Фивы стали каменоломней, источником строительного материала для мечетей и, лишенные всякой заботы, постепенно исчезли под слоем песка.

Возможно, еще не было четко сказано, что единственными капитальными сооружениями в Египте - грандиозными и прочными - были храмы и пирамиды. Как мы видели, даже дворцы, в том числе и дворец фараона, сооружались хоть и из ценных, но менее долговечных материалов и быстро разрушались. Что же касается простых жителей, то они строили свои дома из необожженного кирпича или просто из глины и тростника. Известно, что после половодья, когда Нил выходил из берегов и смывал многие дома, их обитатели с огромной радостью строили новые во время празднества, которое символизировало начало нового цикла жизни, всегда неизменной и вместе с тем всегда разной. Силы Духа и силы Природы объединились, чтобы создать из Древнего Египта единственную в своем роде империю, равной которой, насколько мы знаем, на земле не было. Хотя можно предположить, что майя, которые жили на противоположном конце гигантского пространства, некогда называвшегося Атлантидой, имели с египтянами много общего - если судить по храмам и пирамидам, оставленным ими.

Чтобы понять феномен древнеегипетской цивилизации, необходимо помнить, что ее народ принимал любые изменения с радостью и смирением, жизненно необходимыми, когда колеблется маятник истории.

На плодородные земли Нила пришли племена бедуинов и других кочевников пустыни, и под влиянием новых, мусульманских порядков здесь стал рождаться новый жизненный уклад и началось новое, хотя и сравнительно медленное пробуждение.

Для европейцев Фивы стали одним из ушедших в далекое прошлое городов, таким же, как легендарная Троя. Библия, произведения Гомера и римских классиков - вот и все, что осталось от тех героических времен, и христианское пророчество о конце света в некотором смысле сбылось. Если же вернуться к мусульманам, экспансия которых была в самом разгаре и культуру которых ошибочно относят к Средним векам (в действительности средневековье для них еще не наступило), - они оживили торговлю, начавшуюся с грабежей. Мощеные дороги египетского царства исчезли, уступив место караванным тропам, а Нил остался важнейшей транспортной артерией.

В эпоху крестовых походов некоторые христиане принимали пирамиды за Житницы Авраама. Александрийский маяк, одно из семи чудес света древнего мира, разрушился во время землетрясения и отчасти из-за раскопок у его основания, которые вели в поисках сокровищ всевозможные любители приключений. Как мы уже говорили, халиф Омар приказал сжечь остатки Александрийской библиотеки, и большой город продолжал существовать лишь как торговый и военный порт, а его дворцы были разобраны для строительства Каира, а также мечетей и новых дворцов в самой Александрии или в других городах. Некоторые каналы и рукава Нила пересохли, появились другие, дельта расширялась и уже практически лишилась прежней флоры и фауны.

Фивы, гигантский четырехугольник которых можно увидеть даже с самолета, с высоты более 5 000 метров, уменьшились до небольшой крепости Луксор. Долина царей была забыта всеми, кроме грабителей, но и они едва ли могли добраться до гробниц из-за обвалов и естественных наслоений песка. Многие храмы на окраине Фив использовались как стойла и караван-сараи. Для этого между колоннами вбивали поперечные балки, что сильно повредило сооружения. От дыма очагов и жирной копоти жаровен потускнели яркие краски потолков и стен. Уже упоминалось, что выступавшие из песка и груд обломков части стен использовались для заточки оружия или как фундамент для мечетей.

Не было недостатка и в тех, кто, желая найти сокровища, проникал в пирамиды, проделав отверстие в стене. Грабители ломали ценные саркофаги из сикомора и кедра, поняв, что они не из золота. Те же саркофаги, которые были сделаны частично из благородных металлов, разбивались для переплавки. Мумии шли на удобрение почвы и использовались не только в Египте: вплоть до XIX века их вывозили в Европу, где из них готовили магические снадобья, а мумии кошек и рыб в Англии использовали как средство от бесплодия.

Когда пал Константинополь и после знаменитой битвы при Лепанто арабы ушли из Средиземноморья, некоторые путешественники - ученые-мусульмане, а позже и христиане - начали посещать фиванские руины. Но даже в XVII веке немногие понимали то, что открывалось их взорам. Справедливости ради следует сделать исключение для иезуитов, поскольку известно, что отцы Протий и Франсуа тщательно изучили Фивы и сделали рисунки и важные измерения, а также посетили Долину царей. Но и они оказались не в состоянии связать между собой собранные материалы, поэтому не могли с уверенностью утверждать, что это были именно древние Стовратные Фивы.

Позже, в 1707 году, иезуит Клод Сикар, направленный миссионером в Каир, получил от самого короля Франции задание подняться вверх по Нилу и составить план местности, зафиксировав на нем все более или менее значительные руины. Похоже, что Сикар добрался до Асуана и Филе, а располагая книгами Страбона и Диодора Сицилийского, мог точно определить местоположение Фив и их некрополя. Он составил подробное его описание, в котором, в частности, сообщил о десяти доступных для осмотра гробницах, поразивших его. Многие бумаги Сикара попали во Францию, и отрывки из его записей иезуиты напечатали в своих книгах. Он умер в Каире во время чумы 1726 года; часть собранного им ценнейшего материала была утеряна, но все же можно сказать, что именно этот человек вновь открыл Фивы после тысячелетнего забвения.

Открытие французского иезуита пробудило любопытство его современников. Если верить надписи, сделанной на одной из гробниц и со временем стершейся или просто потерянной, другой священнослужитель, Ричард Покок, побывал в Долине царей 16 сентября 1739 года. Новизна опубликованной им работы состояла в том, что он включил в нее подробную карту Долины, указав расположение гробниц, хотя некоторые из них так и не были обнаружены. В 1790 году Джеймс Брюс выпустил в свет великолепную, в пять объемистых томов, работу о Египте. Свое путешествие он предпринял в 1768 году и включил в книгу описание древних Фив, раскинувшихся по обоим берегам реки. Брюс сделал копию изображения из гробницы Рамсеса III - двух арфистов, возможно слепых, чем так потряс романтически настроенных людей, что с тех пор это захоронение известно под названием гробница Брюса.

В конце XVIII века проводились другие раскопки, место которых сейчас точно определить трудно. В свое время они получили общее название турецких раскопок, поскольку Египет к тому времени стал частью, пусть и довольно отдаленной, того, что осталось от Османской империи.

Чтобы найти источник достоверных сведений о том, что оставалось к началу XIX века от Древнего Египта, нам нужно обратиться к таинственному походу Наполеона, за армией которого в Египет последовали многие ученые, рисовальщики и литераторы. Я решился назвать кампанию великого корсиканца таинственной, поскольку помимо военных целей - прервать сообщение между Великобританией и Индией - явно прослеживается загадочное пристрастие будущего императора к Египту: Наполеон зашел так далеко, что даже признался, что побывал там не впервые. Неужели он имел в виду свое прошлое воплощение? Или всего лишь тайное путешествие, весьма, впрочем, маловероятное? Мы никогда не сможем с уверенностью ответить на эти вопросы, однако в некоторых битвах проявлялись и парапсихологические способности Наполеона - иногда его видели одновременно в семи разных местах. Это заставляет нас предположить, что он жил под сильным впечатлением каких-то далеких воспоминаний. Уважение Наполеона к священным местам было столь велико и они так притягивали его, что он настаивал на посещении Вифлеема несмотря на все сопряженные с этим опасности.

Еще не все мамелюки были изгнаны из Египта за те три года, что длилась французская оккупация Каира, а древняя страна Кем уже значительно изменилась. Сам Наполеон говорил, что он пришел туда, чтобы «помочь Египту идти к свету». И ему действительно удалось сделать это: он основал научные учреждения, поручил зарисовать все сооружения и остатки памятников, составил карты, вновь освободил Сфинкса из песчаного плена и даже приказал просверлить в его плече отверстие, пытаясь найти ходы, упоминавшиеся в древности. В Дендере он сделал то, чего не делал ни один завоеватель ни до, ни после него: он оставил точную копию большой плиты с изображением Зодиака взамен подлинника, увезенного в Париж. Его ученые поняли важность трехъязычного Розеттского камня, который, согласно военному пакту, стал собственностью Великобритании, хотя позже именно француз Шампольон, работавший с копией текста, сумел найти ключ и прочесть древние иероглифы.

Наполеон немало потрудился в Египте. Он занимался буквально всем - от устройства и модернизации больниц до описания цветов Нубии. Французское влияние в египтологии сохранялось и в период британского владычества, оно ощутимо и сегодня, в последние десятилетия XX века.

Один из выдающихся ученых, работавших при Наполеоне, - Денон - составил первое научное описание Долины царей и маленького поселения в ней, которое он назвал Курна. Энтузиазм его был так велик, что обычно несмотря на свой преклонный возраст и тучность он шел впереди оккупационных войск. Представшая перед ним Долина выглядела совсем иначе, чем сейчас, так как раскопки и деятельность строителей, прокладывающих современные туристские дороги, значительно изменили ее облик. Так что его свидетельства имеют для нас огромную ценность, ибо позволяют представить, сколь священный импульс двигал всеми этими людьми, которые обожествляли Наполеона, читали классиков на греческом и латыни, совершали долгие переходы по воде и суше, пешком и верхом, спали в походных палатках или в старых арабских дворцах, - и понять, что они были гораздо ближе к древним египтянам, чем когда-либо сможем стать мы, исследователи конца XX века. Красочные мундиры военных, ритмичный бой барабанов, строгая иерархия жизни и в то же время глубокая гуманность, знание классиков по первоисточникам - все это особым образом сближало их с Древним Египтом.

Сегодня фотоаппарат или кинокамера в считанные секунды может сделать то, на что хорошему рисовальщику требовались дни. Многое неизбежно лишает нас возможности по-настоящему почувствовать Древний Египет: мы вечно спешим и боимся куда-то опоздать; постоянно пересчитываем банкноты и дорожные чеки, лежащие в наших карманах; руководствуясь «демократическими» принципами, считаем нормальным, что кто-то разгуливает по святилищам в шортах; испытываем страх перед природой, который при первом же намеке на темноту заставляет нас спешно искать убежища, в лучшем случае - в отелях современного Луксора... Нелишне поразмыслить обо всем этом, прежде чем обрушиваться с упреками за ошибки, вполне понятные и объяснимые, на тех, кто были первыми.

Не так давно в Лондоне в маленьком музее, который до недавнего времени был частным, я видел саркофаг Сети I, удивительное изделие из алебастра. Лондонский климат оказался губительным для синей кобальтовой краски, которой были обведены высеченные на нем иероглифы. Как и многие другие шедевры, этот саркофаг попал в Европу благодаря сверхчеловеческим усилиям Бельцони, который, помимо всего прочего, сделал удивительные цветные рисунки разрушенной ныне гробницы Сети I - рисунки, превосходящие возможности современной фотографии. Чтобы показать, что можно сделать без всякой техники, мы публикуем здесь изображение внутренней стороны саркофага, сделанное Бономи. В 1821 году на Пикадилли в Лондоне выставлялся макет гробницы Сети I, созданный Бельцони, который обладал удивительными способностями археолога и художника, восхищающими и сегодня.

Многие современные археологи критикуют этого первооткрывателя, поскольку его методы, как и методы нашедшего Трою Шлимана, были недостаточно профессиональны и «научны». Но не будем забывать, что благодаря этим «торговцам древностями», «случайно» обнаружившим несметные исторические богатства, наши музеи располагают лучшими экспонатами своих коллекций, а ученые - подробнейшими, сделанными ценой невероятных жертв описаниями изображений из Долины царей. Увы, сами изображения сегодня исчезли по вине охотников за сувенирами и спекулянтов всех национальностей.

А сколько находок осело в частных коллекциях и музеях, не имеющих средств и условий для их хранения? Очевидно, немало. Но столь же очевидно, что в запасниках больших «официальных» музеев гниют и погибают тысячи ценных предметов; что в самом Каирском музее многие витрины не открывали и не чистили лет пятьдесят; что уникальные папирусы выставлены под старыми стеклами времен Масперо и потому рассыпаются под губительным воздействием солнечных лучей, проникающих через окна, а на окнах занавесей либо вовсе нет, либо они не работают, либо их забывают закрыть.

В других уголках мира, например в Лиме, столице Перу, строго запрещено вывозить из страны абсолютно все, что относится к доколумбовой эпохе, даже глиняные черепки или плошки; это делается для того, чтобы сохранить национальное достояние... Но после каждого подземного толчка на куски разлетаются сотни сосудов, громоздящихся один на другой, в музее Ларко Эррера. А из Национального музея археологии в последние 10-15 лет пропало около 10 000 ритуальных предметов из серебра, золота и сплавов из-за того, что они хранились в запертых бараках без всякого контроля.

Мы вовсе не пытаемся оправдать торговцев и нуворишей с их более или менее безобидными претензиями иметь в своей спальне археологическую диковинку. Просто мы хотим еще раз сказать, что иногда хваленые «официальные» музеи просто не имеют морального права на чем-либо настаивать или кого-либо критиковать. Подчас любовь к предметам старины значит больше, чем громкие титулы. А великие открытия в Долине царей и во многих других местах мира зачастую делались благодаря тому, что мы по неведению называем случайностью, или просто благодаря рассказам неграмотных крестьян. Ни один ученый не имеет права приписывать себе и своей проницательности находки, которые стали возможны лишь благодаря помощи простых жителей пустыни, чьих имен мы никогда не узнаем и не встретим ни в одной книге. А таких находок было множество - от Венеры Милосской до сокровищ Тутанхамона, ведь Картер еще до того, как начал раскопки, которые сами по себе являются шедевром, получил сведения, приведшие его к этому открытию.

Именно гробница Тутанхамона, юного монарха XVIII династии, была последней важной находкой в Долине царей. Ждут ли нас новые открытия? Вполне возможно, ведь Долина царей и прилегающие к ней Долина цариц и Долина знати никогда не были «кладбищем» в нашем понимании. Это были «другие Фивы», огромный некрополь, некогда часто посещавшийся и почитавшийся. Здесь, у подножия Западной горы, собрана вся слава последней исторической эпохи Стовратного Города. И Заключительные Мистерии Тайных Церемоний.

ФИВЫ (ЛУКСОР)

«Скипетр»,

«Южный город»,

Аккадский (URU) ni-’i ,

Греческий , позднее - ,

римский Diospolis Magna ,

Коптский .

Город, игравший важную роль в древнеегипетской истории, одна из столиц Египта. Располагался в IV верхнеегипетском номе (Pillet, Thebes, palais et necropoles I–II, 1928–1930; Ch. Nims, Thebes of the Pharaons, 1965; Vandier, Manuel d’Archeologie egyptienne, II; L. Manniche, City of the dead: Thebes in Egypt. London, 1987).
Греческое название происходит от фонетического смешения с египетским названием храма Амона в Карнаке или с названием городского квартала, напоминавшим грекам Фивы в Беотии. Впервые упоминается у Гомера (Илиада, IX, 381). Позднее греки использовали название Диосполис Мегалэ или «Великий город Зевса» (отождествлявшегося с Амоном). В Древнем Египте город назывался , а фиванцы называли его Городом Амона, Южным городом или просто Городом.
Об истории развития этого города до эпохи Среднего царства известно немногое. Однако несомненно, что поселения появились здесь еще в среднем палеолите, а в додинастическую эпоху и в эпоху Древнего царства здесь уже существовали три городских центра. Видимо, древнейшей столицей нома был Гермонт, ныне - Армант, расположенный на западном берегу Нила. На восточном берегу возник город Тод, а к северу от Фив - Медамуд. Главным божеством здесь был Монту. В эпоху первых пяти династий фиванский район не играл существенной политической роли, хотя его символ появляется уже на одной из триад Микерина, обнаруженной в его храме времен IV династии около пирамид Гизы. В конце Древнего царства фиванские номархи устраивали себе гробницы в горных склонах к востоку от котловины Дейр эль-Бахри. В конце Первого переходного периода фиванский номарх Интеф объединил под своей властью семь южных номов Верхнего Египта, составлявших провинцию «Врата юга», и укрепился на этой территории, в принципе зависившей от гераклеопольских царей. Его сын Ментухотеп увенчал себя царским титулом. В городе процветал культ Амона. Впервые его имя упоминается в Фивах в Первый переходный период, к этой же эпохе относится и первый его храм. Следы его не найдены, но имеются упоминания о нем в надписях (Petrie, Gurneh, pl. X, 1.3). При XII династии культ Амона стал главенствующим в фиванском регионе.
В конце III тысячелетия союз южных номов, к которому присоединились VIII и XI номы, разгромил гераклеопольское царство, и Фивы стали подлинной столицей Египта, резиденцией XI династии. В Фивах воздвигались монументальные сооружения и святилища: об этом свидетельствуют блоки с картушами Ментухотепа, найденные в более поздних строениях Карнака и, особено, руины величественого заупокойного храма Ментухотепа II в Дейр эль-Бахри, окруженного некрополем знати. На восточном берегу Нила располагался «город живых» - культовый и административный центр. На западном берегу находился «город мертвых», где правители IX и X династий, носившие имя Интеф, устроили свой некрополь у подножия холма Дра Абу-ль-Негга. Самым выдающимся элементом фиванского некрополя был замечательный храм Ментухотепа II (XI династия) в Дейр эль-Бахри, представлявший собой серию террас, увенчанную мастабой. Преемник Ментухотепа II намеревался построить себе аналогичное святилище в соседней долине, но оно не было завершено. Рядом с ним находится некрополь знати со знаменитой гробницей Мекетра, где было найдено множество небольших деревянных скульптурных «моделей».
Несмотря на то, что правители XII династии перенесли административную и политическую столицу государства в район Файюма (в до сих пор не найденный город Иттауи), Фивы продолжали развиваться как важный культовый центр Амона. Строительство на территории святилища Амона Фиванского начал первый же фараон XII династии Аменемхет, но более всех преуспел в украшении этого святилища его преемник Сенусерт I. По-видимому, именно ему принадлежал храм, руины которого были найдены в центре возникшего здесь позднее огромного храма, им же был построен храм-киоск, принадлежавший к числу лучших архитектурных памятников того времени и разрушенный Аменхотепом III, использовавшим его каменные блоки для строительства III пилона храма Амона. Киоск был восстановлен в 1937–1938 гг. архитектором А. Шеврье к северу от большого карнакского храма. На его кладке сохранился знаменитый географический список Среднего царства.
Царские некрополи XII династии находились недалеко от царских резиденций (Дашур, Лишт, Лахун, Хавара). В Фивах известно несколько гробниц местных вельмож того времени, среди них и гробница везира времен Сенусерта I, Антефокера.
Во Второй переходный период фиванские правители, сохранившие некоторую независимость от гиксосов, продолжали украшать святилище Амона, а цари XVII династии возводили в некрополе Дра Абу-ль-Негга гробницы, увенчанные маленькими кирпичными пирамидами (H. Winlock, The rise and fall of the Middle Kingdom at Thebes, 1947).
Период расцвета Фив приходится на эпоху Нового царства, когда при XVIII династии город вновь стал столицей всего Египта. Город живых и город мертвых становятся грандиозной метрополией, которую продолжали украшать правители последующих эпох. Красивейший квартал поднялся на восточном берегу: на севере он граничил с храмовым комплексом Амона Ипет-Сут (современный Карнак) (G. Legrain, Les temples de Karnak, 1929; P. Barguet, Le temple d’Amon-Re a Karnak, 1961), на юге - с храмом Ипет-Ресит-Имен (современный Луксор) (A. Gayet, «Le temple de Louxor», MIFAO XV, 1941). Здесь находились царские дворцы и двухэтажные резиденции вельмож. Все эти здания, выстроенные из сырцового кирпича, были окружены садами. Столичные пригороды простирались далеко за пределы современных Луксора и Карнака, но ныне от прежнего великолепия не осталось ничего, кроме руин каменных храмов.
Храмовый ансамбль Карнака уже во времена Нового царства делился на три независимых комплекса. На севере находился храмовый комплекс Монту, построенный при Аменхотепе III и окруженный кирпичной стеной (Cl. Robichon, P. Barguet, J. Leclant, Karnak-Nord IV, 1954). Еще Аменхотеп I, развернувший активное строительство на обоих берегах, построил в Карнаке алебастровый храм-киоск, который удалось реконструировать из блоков, найденных в более поздних сооружениях. Его картуши сохранились и в часовнях, которые вошли в состав построек Тутмоса III. Он также выстроил два собственных заупокойных храма на западном берегу реки. Нельзя с уверенностью сказать, что именно он ввел различие между скальной гробницей и царским заупокойным храмом, столь существенное для культа усопшего фараона в эпоху Нового царства. Но его преемник Тутмос I следовал ему. Он построил на месте разрушенного святилища эпохи Среднего царства три пилона - VI, V и IV, - ведущих к прямоугольному в плане храму. Следует отметить, что южная часть этого храма немного расширена относительно центральной оси. Перед IV пилоном, который в те времена был входным, Тутмос I поставил два обелиска. К северу от святилища Амона и к востоку от святилища Монту он возвел памятник дотоле неизвестного типа: судя по пометкам камнетесов, он именовался сокровищницей. Это позволяет предположить, что поблизости располагался административный квартал; многочисленные фрагменты, найденные Французским Институтом Восточной археологии, свидетельствуют о том, что украшен он был очень богато (см. J. Jacquet, Karnak-Nord V. Le tresor de Thoutmosis Ier, Etude architecturale, 1983; H. Jacquet-Gordon, Karnak-Nord VI. Le tresor de Thoutmosis Ier, La decoration, 1988). Имя Тутмоса II появляется на постройках, возведенных в Карнаке Хатшепсут и Аменхотепом II. Последний, видимо, уделял не слишком много внимания святилищу Амона, хотя некоторые блоки из его сооружений можно найти в числе камней, повторно использованных при сооружении III пилона.
Размах строительной деятельности царицы Хатшепсут на территории Фив был более впечатляющим. В Карнаке, в святилище Амона, в центре храма Тутмоса I она велела построить кварцитовый зал для священной барки, а также множество боковых залов, именуемых «покоями царицы». Было воздвигнуто и четыре обелиска: два между IV и V пилонами, в гипостильнм зале Тутмоса I и два у восточной стены храма. Кроме того, на южной стороне храма был сооружен VIII пилон.
Но самым впечатляющим памятником был заупокойный храм царицы в Дейр эль-Бахри, построенный Сененмутом, главным архитектором, верховным сановником и фаворитом царицы. Идею ступенчатого сооружения с украшенным портиками восточным фасадом Сененмут заимствовал у расположенного рядом храма Ментухотепа. К лучшим украшениям здания принадлежат рельефы левого портика, изображающие экспедицию, отправленную Хатшепсут в страну Пунт (вероятно, Сомали). Этот храм был раскопан Мариеттом и Навиллем. Последний опубликовал 6 томов работ, по сей день служащих руководством для всех исследователей этого памятника.
Тутмос III, преемник Хатшепсут, значительно расширивший границы Египта, явно враждебно относился к созданиям царицы. Он увеличил храм Амона в Карнаке, добавив два обелиска перед обелиском Тутмоса I, и построив в восточной части храма великолепный зал для праздника Сед, окруженный многочисленными часовнями. Обелиски царицы в зале Тутмоса I он велел окружить стеной высотой 20,13 м, впрочем, высота этой стены уступала высоте обелисков (30,70 м). Свою деятельность в Карнаке Тутмос III начал с разрушения и переделки построек своих предшественников. Он полностью изменил облик зала Тутмоса I и поставил между V и VI пилонами осирические статуи этого царя, украшавшие прежде стену святилища. Он изменил и портик между V и VI пилонами, поместив там знаменитый список побежденных Египтом народов. Между VI пилоном и постройками эпохи Хатшепсут он построил вестибюль с двумя геральдическими опорами, символизировавшими единство Верхнего и Нижнего Египта. На его стенах сохранились фрагменты текста летописи, повествующей о воинских подвигах этого царя, поэтому этот вестибюль называют западным залом анналов. Сходный текст сохранился на стене, которую Тутмос III велел возвести вдоль южной стороны северной части «покоев Хатшепсут». Ее рельефы увековечивают подношения Амону, сделанные царем. Большой праздничный зал (Ах-мену) он окружил многочисленными залами, один из которых был двухэтажным. Особенно интересен зал № 2, стены которого украшены рельефами, получившими название «ботанический сад». Те же сюжеты частично повторяются в зале № 22 (см. H. Beaux, «Le Cabinet curiosites de Thoutmosis III», OLA 36, 1990). В маленьком помещении, примыкающем к юго-западному углу гипостильного зала, рельефы изображают царя, приносящего жертвы своим предшественникам. В момент обнаружения рельефов на них можно было различить 61 царский картуш. Этот памятник чрезвычайно ценен для составления хронологии Древнего Египта. Ныне его рельефы хранятся в Лувре.
К востоку от большого священного комплекса между двумя обелисками Хатшепсут Тутмос III построил еще один, более скромный храм. На юге перед пилоном царицы он возвел новый VII пилон, а у священного озера - часовню. Двор, образовавшийся между двумя пилонами, он украсил своими гранитными статуями. Ниломер, находившийся перед священным озером, также был сооружен по его приказанию, как и посвященный Птаху небольшой храм в северной части священной территории храма Амона. Позднее к нему были добавлены ворота и новые рельефы.
На территории Луксорского храма Тутмос III поставил алтарь с тремя часовнями. Однако остатки наиболее интересного сооружения этого царя находятся на западном берегу Нила в фиванском некрополе. В Мединет Абу перед более поздним храмом Рамсеса III сохранился храм, который он посвятил Амону. В том же месте он перестроил храм Тутмоса II, а в Гурне выстроил новый заупокойный храм, раскопанный Квибеллом и Вейгаллом и опубликованный Рике (Ricke, Der Totentempel Thutmoses III, 1939). В Дейр эль- Бахри между храмами Хатшепсут и Ментухотепа он возвел еще один храм, открытый польской археологической экспедицией в 1962 г. Помимо прекрасно сохранившихся полихромных рельефов, здесь было найдено множество скульптур, в том числе двухметровая гранитная статуя царя, восседающего на троне. Этот храм был разрушен уже в древности, но при XX династии его еще посещали многочисленные паломники, оставившие на его колоннах и стенах иератические надписи, имеющие большую историческую ценность (M. Marciniak, Les inscriptions hieratiques du temple de Thoutmes III a Deir el-Bahari, 1974; J. Lipinska, «The portraits of Thutmosis III newly discowered at Deir el-Bahari», Melanges K. Michalowski).
В храме Хатшепсут Тутмос III уничтожил некоторые статуи царицы, переделал рельефы, стер надписи с ее именем. Вероятно, уже с момента воцарения он начал строительство своей великолепной гробницы в Долине Царей.
У Тутмоса III были веские основания благодарить карнакских жрецов, способствовавших его восшествию на престол. Его преемники Аменхотеп II и Тутмос IV уделяли украшению Карнака меньше внимания. Аменхотеп II построил небольшой храм, который после возведения Хоремхебом IX и X пилонов оказался в восточной части нового двора. Точно неизвестно, относятся ли архитектурные фрагменты, найденные между V и IX пилонами, к часовне, возведенной этим фараоном. Во всяком случае, мы знаем, что и он и Тутмос IV возвели в Карнаке небольшие алебастровые часовни, блоки которых были найдены в массиве III пилона. Гробницы обоих фараонов расположены в Долине Царей, а заупокойные храмы - в Гурне, их руины найдены по обе стороны от Рамессеума.
Фараоном, который сделал для украшения столицы более других, был Аменхотеп III (E. Riefstahl, Thebes in the time of Amunhotep III, 1964). При нем был возведен Луксорский храм с великолепной колоннадой. К югу от него в январе 1989 г. на глубине 1 м был обнаружен тайник с 24 прекрасно сохранившимися статуями, датируемыми периодом от XVIII до XXV династий. Время их помещения в тайник не определено: это могло произойти между правлением Тахарки (XXV династия) и Псамметиха II (XXVI династия): картуш первого, найденный на одной из статуй этого тайника, заменен картушем второго на аналогичной статуе, происходящей из Карнака. Среди найденных скульптур выделяется «статуя статуи» - уникальный памятник из красного кварцита, изображающий статую Аменхотепа III, стоящую на санях. 17 памятников из 24 выставлены в новом зале музея Луксора. Среди многочисленных рельефов, украшавших это святилище, следует упомянуть рельеф в юго-восточной комнате, где изображена знаменитая сцена рождения фараона. Эта тема представляет собой развитие мотива, который уже встречался в храме Хатшепсут в Дейр эль-Бахри.
Уже в те времена Карнак и Луксор были соединены аллеей, по которой проходили процессии. Часть украшавших ее сфинксов Аменхотепа III сохранилась на своем месте, остальные принадлежат к более поздней эпохе.
Следы деятельности Аменхотепа III можно найти в разных частях Карнака. В святилище богини Мут, к югу от храма Амона, находятся руины храма, возведенного или перестроенного этим фараоном на месте какого-то более древнего строения. С юга этот храм был обрамлен священным озером. На его территории, особенно во дворе, находились сотни статуй сидящей богини Сохмет - гимн в камне, посвященный ей Аменхотепом III.
Около священного озера Амона Аменхотеп III установил громадную фигуру гранитного скарабея, отождествлявшегося с Атумом-Хепри. Он внес изменения и в большой храм Амона: в массиве возведенного им III пилона были найдены блоки, происходящие из более древних сооружений, существовавших к тому времени на территории священного комплекса. Возможно, им же была построена центральная колоннада гипостильного зала, состоящая из 12 колонн (изначально их было 14 - две восточные впоследствии оказались на месте II пилона), образующих аллею, ведущую к новому в ходу в храм. К северу от храма Амона на священной территории Монту он построил главный храм этого бога.
Еще одно творение Аменхотепа III в Карнаке - знаменитый храм Хонсу, строительство которого было продолжено Рамсесом III. Преемники последнего украсили храм рельефами и внесли в него некоторые изменения.
Еще Мариетт предположил, что храм Рамсеса III был возведен на месте храма времен Аменхотепа III. М. Э. Матье выдвинула гипотезу о том, что к временам Аменхотепа III восходит общий план этого сооружения. В этом храме была найдена статуя Аменхотепа, архитектора Аменхотепа III, а в его стенах сохранились древние блоки стелы времен Аменхотепа II. Известно, что аллея сфинксов, начинавшаяся у храма Аменхотепа III в Луксоре, вела прямо ко входу в этот храм. Мы знаем, что уже со времен Среднего царства к югу от храма Амона находился культовый центр Хонсу. Трудно представить, что вплоть до времен Рамсеса III у одного из богов фиванской триады, сына Амона и Мут, не было своего храма в Карнаке.
На противоположном берегу Нила Аменхотеп III построил самый крупный из фиванских заупокойных храмов, от которого сохранились лишь два колосса Мемнона и одна стела. Создателем храма был архитектор Аменхотеп, сын Хапи, единственный человек в истории Египта, получивший право построить собственный заупокойный храм в Мединет Абу (C. Robichon, A. Varille, Le temple de scribe royal Amenhotep, fils de Hapou, 1936). В этом храме впервые нашла воплощение классическая схема храмовой архитектуры Нового царства, лучшим образцом которой является храм Хонсу в Карнаке.
У Аменхотепа III в западных Фивах были не только заупокойный храм и скальная гробница в Долине Царей. К юго-западу от храма, на берегу искусственного озера, связанного с Нилом каналом, стоял также его дворец, где он жил со своей любимой супругой Тэйе. Руины этого дворца, именуемого сегодня Мальката, были раскопаны американской экспедицией музея Метрополитен (A. Lansing, «Excavations at the palace of Amenhotep III at Thebes», BMMA XIII, 1918, March, Suppl., pp. 8–14). К югу от дворца, по соседству с храмом в Дейр Шелуит в местности, именуемой Ком-эс-Самак, японской экспедицией Токийского университета Васеда в 1974 г. были найдены остатки сооружения из сырцового кирпича с фрагментами росписи. Это сооружение предназначалось для празднования 30-летнего юбилея правления Аменхотепа III.
Прежде, чем Аменхотеп IV перенес свою столицу в Амарну, он выстроил для Атона отдельное святилище к востоку от храма Амона. После смерти фараона оно было разрушено, но сохранились некоторые памятники, находившиеся на его территории. Прежде всего, речь идет о колоссальных статуях царя, которые стояли у опор, образовывавших перистиль. Известны также многочисленные блоки песчаника с рельефами в амарнском стиле. Они были извлечены из более поздних сооружений, прежде всего, из IX пилона, возведенного Хоремхебом.
В Луксоре перед храмом также было найдено множество блоков, декорированных во времена Эхнатона, и доказывающих, что он не обошел вниманием и этот комплекс.
Его преемники Тутанхамон и Эйе, судя по архитравам с их именами, тоже вели строительство в Карнаке. Стремясь очистить себя от подозрений в причастности к амарнской ереси, они посвятили Амону статуи и стелы. Тутанхамон, кроме того, украсил рельефами колоннаду Аменхотепа III в Луксоре.
Однако с именем этого фараона прежде всего связана его фиванская гробница, найденная в 1922 г. Г. Картером, руководителем раскопок лорда Карнарвона (H. Carter, The tomb of Tut-ankh-Amun, I–III, 1923–1933). Богато украшенная золотом и на редкость хорошо сохранившаяся погребальная утварь из этой гробницы является ныне самым большим сокровищем Каирского музея.
Последний царь XVIII династии Хоремхеб возвел в Карнаке три пилона, II, IX и X, последние два - из блоков более древних строений. Перед входом II пилона был небольшой вестибюль, стены которого украшались во времена Хоремхеба, но все царские картуши, кроме одного, были переделаны под имена Рамсесов I и II. Его же правлением датируется аллея сфинксов между X пилоном и святилищем Мут, а также несколько стел, установленных им в различных частях комплекса, в том числе в храме Птаха.
В Луксоре Хоремхеб высек свои картуши на рельефах большой колоннады, принадлежавших Аменхотепу III и Тутанхамону. Он узурпировал немало памятников своих предшественников в Фивах. Его заупокойный храм - это переделанная и немного расширенная усыпальница его предшественника Эйе. Однако он также сделал многое для реставрации храмов Хатшепсут в Дейр эль-Бахри и Тутмоса III в Мединет Абу.
Его гробница в Долине Царей - одна из самых больших и величественных гробниц XVIII династии.
При этой династии развивался и некрополь знати в районе современного поселения Шейх Абд-эль-Гурна. К наиболее интересным из его гробниц принадлежат украшенные рельефами и росписями гробницы архитектора Инени, создавшего гробницу Тутмоса I; Сененмута, архитектора и фаворита царицы Хатшепсут (на плафонах этой гробницы сохранились знаменитые астрономические сцены), который, однако, не был здесь похоронен; Менхеперрасенеба, верховного жреца Амона при Тутмосе III; Рехмира, везира Тутмоса III и Аменхотепа II; Сеннефера, правителя южных Фив и смотрителя садов Амона при Аменхотепе II; Менны, распорядителя земельных угодий при Тутмосе IV; его современника Нахта, жреца Амона. Две вельможеские гробницы времен Аменхотепа III и Эхнатона заслуживают особого внимания: это гробницы Херуэфа и Рамосе (N. Davies, The Tomb of the Vizier Ramose, 1941), знаменитые великолепными рельефами, украшающими их погребальные камеры (см. G. Steindorff, W. Wolf, Die thebanische Graberwelt, 1936).
Со времен XVIII династии в Дейр эль-Медине в западных Фивах возник город художников и камнетесов, работавших на строительстве и украшении царских усыпальниц в Долине Царей. Возле города вырос некрополь, многие гробницы которого были украшены прекрасными росписями. При XIX и XX династиях и город, и некрополь разрослись. Исследования их проводились Французским Институтом Восточной археологии под руководством Б. Брюйера (B. Bruyere, FIFAO I–VIII, X, XIV–XVI, XX).
Самым значительным архитектурным сооружением XIX династии в Карнаке является, несомненно, знаменитый гипостильный зал, построенный Сети I и Рамсесом II между II и III пилонами. По сторонам от центральной колоннады, возведенной Аменхотепом III, они добавили семь рядов колонн, ориентированных по оси восток-запад. В потолке центрального нефа имелись окна, а в боковых нефах - небольшие отверстия. Несмотря на полумрак, царивший в помещении, его стены и колонны были богато украшены рельефами. Рельефы покрывали также и внешние стены, и стены гипостильного зала, возведенного в центральной части храма при Тутмосе III. На внешней северной стене гипостиля запечатлены воинские подвиги Сети I в Сирии, Палестине и Ливии, на южной - интереснейший рельеф, изображающий победу Рамсеса II над палестинцами и содержащий отрывок из поэмы Пентаура (о битве при Кадеше). Стены двора между VII пилоном и южным входом в храм Амона также покрыты надписями времен Рамсеса II, среди которых особенно интересны тексты, касающиеся договора с хеттами. Вестибюль у II пилона тоже был украшен рельефами, а перед пилоном Рамсес II поставил две свои колоссальные гранитные статуи. От Нила к входу в храм вела проложенная им аллея криосфинксов (т. е. сфинксов с головами баранов). Ее западная часть перед I пилоном сохранилась на своем месте, а восточная позднее, после сооружения первого двора, была смещена к югу. Перед IX пилоном тоже были поставлены колоссальные статуи царя и его супруги Нефертари. В его правление были построены и два небольших храма: один, посвященный Амону, - к востоку от главного храма, другой - рядом с храмом Мут, в восточном углу комплекса.
В Луксоре Рамсес II добавил к храму Аменхотепа III двор, окруженный двойным рядом колонн и пилонов, где стояли многочисленные гранитные статуи царя. Перед пилонами он установил две колоссальные статуи и два обелиска, один из которых украшает сегодня площадь Согласия в Париже.
В Долине Царей расположены великолепные гробницы Рамсеса II и Сети I. Последняя может служить примером сложной организации галерей и камер, высеченных в скалах на разных уровнях. Ее расписанные рельефы принадлежат к лучшим образцам погребального искусства XIX династии (E. Lefebure, «The tombeau de Seti Ier», MIFAO II, 1886). Супруги царей и некоторые принцы были погребены в Долине Цариц, расположенной к юго-западу от Долины Царей. Одна из самых красивых гробниц принадлежит царице Нефертари, супруге Рамсеса II. Ее замечательным расписанным рельефам угрожали грунтовые воды и воздействие солей, но в конце 80-х годов они были великолепно отреставрированы.
Оба фараона возвели себе заупокойные храмы в городе мертвых. Скромный храм Сети I в Гурне сохранился лучше других. Его второй храм меньшего размера был включен Рамсесом II в собственный заупокойный храм, руины которого сегодня называют Рамессеумом. Особенный интерес представляют его рельефы на внутренней стороне II пилона, изображающие битву при Кадеше. Следуя обычаю фараонов той эпохи, Рамсес II возвел рядом со своим заупокойным храмом дворец. Возле храма сохранились остатки сводчатых кладовых, построенных из сырцового кирпича.
К наиболее важным памятникам времен Мернептаха - преемника Рамсеса II - относятся рельефы, украшающие восточную стену северного двора VII пилона, где изображена битва фараона с ливийцами и народами моря. В Долине Царей он построил себе гробницу и заупокойный храм, находившийся к югу от Рамессеума и ныне полностью разрушенный. Для его строительства он использовал блоки храма Аменхотепа III.
Последний правитель XIX династии Сети II построил перед храмом Мут в Карнаке пилон, а перед храмом Амона - часовню, посвященную фиванской триаде (позднее она оказалась на территории большого двора) (H. Chevrier, Le temple reposoir de Seti II a Karnak, 1940). Он намеревался также расширить храм в сторону Нила, о чем свидетельствует его обелиск, установленный на набережной.
Среди фараонов XX династии в украшении столицы особенно преуспел Рамсес III. Его крупнейшим архитектурным творением стал храм, возведенный около II пилона храма Амона в Карнаке и ориентированный по оси север-юг. Его двор с двух сторон украшали осирические статуи царя. Наряду с храмом Хонсу этот храм является лучше всего сохранившимся святилишем Карнака. К северу от храма Амона, у III пилона он построил еще одно, более скромное святилище. Третий храм он заложил в западном углу комплекса, посвященного Мут, за священным озером. Современное состояние храма Хонсу - также дело его рук, хотя более поздние Рамсесы тоже украшали этот храм. От их времен в Карнаке не осталось никаких существенных построек, за исключением стены с порталом, связывающей III и IV пилоны: она была перестроена или возведена по приказу Рамсеса IX.
Однако главный архитектурный шедевр Рамсеса III, помимо его гробницы в Долине Царей, находится на западном берегу Фив. Речь идет об огромном архитектурном комплексе в Мединет Абу (University of Chicago, Medinet Habu, I–V, 1934–1964). Его строительство велось в два этапа. Сначала был возведен заупокойный храм с вспомогательными сооружениями. Его окружили стеной, за которой находился также царский дворец, расположенный слева от входа на священную территорию, рядом с первым двором. Второй этап строительства пришелся на конец царствования этого фараона: комплексу был придан оборонительный характер, его обнесли второй стеной на 10,5 м шире и на 18 м выше первой, за ней оказался и храм Тутмоса III. На востоке и на западе были возведены укрепленные ворота. Восточные ворота были трехэтажными. Они дошли до наших дней в хорошем состоянии, как и значительная часть храма. В некоторых помещениях сохранились рельефы, изображающие царя с принцессами, за что эти помещения получили название «гарем». Перед восточными воротами был вырыт ров, а на нильском канале сооружена пристань.
О заупокойных храмах преемников Рамсеса III, за исключением одного, принадлежащего Рамсесу IV, мы знаем лишь благодаря упоминаниям, встречающимся в папирусах. Многочисленные кладовые Рамсеса IV, найденные в ходе раскопок американской экспедиции в Асасифе, и остатки огромного заупокойного храма с двумя дворами и двумя пилонами свидетельствуют о том, что Рамсес IV намеревался затмить творение своего предшественника в Мединет Абу. Но закончить его он не успел, несмотря на то, что использовал при строительстве фундамента блоки из храмов Хатшепсут, Тутмоса III, Аменхотепа II и Рамсеса II. Его комплекс отрезал от Нила заупокойные храмы Хатшепсут, Ментухотепа I и Тутмоса III, расположенные в глубине долины Дейр эль-Бахри (Hayes, Scepter of Egypt, II, p. 364 sq.).
В Долине Царей найдены гробницы поздних Рамессидов. В те времена в Дейр эль-Медине быстро разрастался и некрополь знати. Любопытно отметить, что на 16 году правления Рамсеса IX квалифицированным следователям впервые было поручено дело о постоянных разграблениях царских гробниц (T. Peet, The Great tomb-robberies of the twentieth Egypt Dynasty, I–II, 1930).
Цари-жрецы XXI династии, правившие в Фивах, увековечивали свои имена на стенах уже существовавших построек. Благоприятные условия для развития монументальной архитектуры оказались утрачены из-за распада страны на Верхний и Нижний Египет, перешедший под власть царей, обосновавшихся в Танисе. Лишь Херихор, первый представитель этой династии, добавил к храму Хонсу в Карнаке двор с колоннами.
Цари XXII династии построили в Карнаке портик в юго-восточном углу первого двора, между храмом Рамсеса II и II пилоном. Царь Осоркон II возвел также маленькую часовню на берегу священного озера.
Нубийские правители из Напаты после завоевания Египта должны были умилостивить Амона, чтобы их признали законной египетской династией. Уже Шабака построил храм-киоск у священного озера в Карнаке и портал около храма Птаха, кроме того, он украсил второй храм в Мединет Абу. Тахарка не только завершил начатое Шабакой строительство II пилона перед храмом Тутмоса III в Мединет Абу, но и построил в Карнаке множество новых зданий. Самым величественным сооружением этого фараона стал большой храм-киоск в первом дворе храма Амона. Одна из громадных колонн этого храма высотой 21 м сохранилась на своем месте до наших дней. Между южной стеной храма и священным озером он построил святилище, около небольшого храма Рамсеса II - колоннаду, между святилищами Амона и Мут - часовню, посвященную Осирису-Птаху, а в самом храме Мут восстановил одну из часовен. Однако в конце царствования Тахарки произошла катастрофа: в 667 г. до н. э. Ашшурбанапал завоевал Египет и захватил Фивы. В 663 г., через несколько месяцев после смерти Тахарки, Ашшурбанапал полностью разрушил столицу. Правителем Фив в те времена был Монтуэмхат, происходивший из Нубии и назначенный на этот пост нубийскими царями. Он верно служил сменявшим друг друга правителям и дожил до преклонного возраста, став одним из самых рьяных сторонников саисской династии. Его похоронили в Асасифе в гробнице, которая своими размерами не только не уступала, но даже превосходила царские. До сих пор в центре Асасифа возвышается пилон из сырцового кирпича, принадлежавший этой гробнице. Египетская Служба древностей раскопала ее фрагменты, которые оставались неизвестны до конца 80-х годов.
Последующие четыре династии, начиная с саисской, ограничивались частичной реставрацией и узурпацией древних фиванских памятников, на стенах которых они высекали свои надписи. В эту эпоху было построено и несколько небольших сооружений: часовни саисских принцесс в Мединет Абу, скромное святилище Осириса, заложенное Псамметихом III к северо-западу от храма Монту в Карнаке, и несколько небольших часовен у Карнакского храма Амона.
Восстановление построек, разрушенных ассирийцами, и новые строительные работы начались лишь во времена XXX династии. Нектанеб I окружил храм Амона массивной стеной из сырцового кирпича, которую с востока украшал входной портал. Он также возвел I пилон этого храма и пилон около храма Монту. Той же эпохой датируется аллея сфинксов, раскопанная в последние годы египетской экспедицией. Эта аллея вела от пилона Рамсеса II в Луксоре к Карнаку. По-видимому, мы здесь имеем дело с широкомасштабными восстановительными работами, поскольку трудно предположить, что эта аллея, некоторые части которой в Карнаке восходят к эпохе Аменхотепа III, во времена XVIII династии не доходила до Луксорского храма. Нектанеб I также расширил храм времен XVIII династии в Мединет Абу, восточную сторону которого начали восстанавливать уже нубийские правители.
Его преемники Теос и Нектанеб II продолжали восстанавливать в Фивах разрушенные памятники. Последний, кроме того, построил маленькую часовню к востоку от храма Мут в Карнаке.
По приказу Александра Македонского, который после завоевания Египта посетил оракул Амона в оазисе Сива и был провозглашен жрецами земным воплощением Амона, в Карнаке – главном культовом центре этого бога – была проведена реставрация одного из помещений, находившихся за юбилейным залом Тутмоса III, и составлена вотивная надпись.
В святилище Амона в Луксоре по его приказанию также были проведены восстановительные работы. В глубине храма, перед главным святилищем, на месте древнего зала на четырех колоннах была сооружена новая часовня для барки Амона.
Филипп Арридей выстроил на оси главного храма Амона в Карнаке, в центре сооружения времен царицы Хатшепсут, большую гранитную часовню для барки Амона. Неудивительно, что Птолемеи, стремившиеся приобрести у населения страны такой же авторитет, которым пользовались прежние египетские фараоны, особенно заботились о Фивах, несмотря на то, что город трижды восставал против них. Они не только помещали свои картуши на стенах здешних храмов, но возводили и новые сооружения: Птолемей II - в святилище Мут в Карнаке, его преемники - в святилище Монту. Было построено и новое, независимое святилище богини Ипет (Таурт), которой в те времена поклонялись наряду с Осирисом. Его строительство началось при Эвергете II, а украшение продолжалось при его преемниках.
Наиболее величественными сооружениями Птолемеев в Карнаке были врата и пилоны. Самые значительные среди них - врата Эвергета I перед храмом Хонсу и пилоны Птолемеев II и III перед святилищами Мут, Монту и храмом Птаха.
В 1903–1904 гг. Г. Легрен нашел в Карнаке тайник - 14-метровую яму, вырытую около VII пилона, в которой находилось около 20 000 предметов, в том числе 750 скульптур и каменных стел. Было высказано предположение, что скульптуры помещались сюда в разные эпохи, по мере развтития храма (E. Bothmer, Egyptian Sculpture of the Late Period, p. 152), но более правильной кажется точка зрения, которой придерживался еще Масперо, считавший, что все эти предметы были сложены в тайник при Птолемее III или IV: трудно поверить, что яма, похожая на гигантскую свалку, могла долго оставаться открытой и доступной на территории самого важного в Египте святилища.
В западных Фивах Птолемеи также вели восстановительные работы и строили скромные святилища. Эвергет II восстановил в Дейр эль-Бахри поврежденный гипостильный зал на верхней террасе, кроме того, он возвел небольшой портик перед высеченным в скале святилищем Амона времен Хатшепсут и добавил к нему еще одно помещение. В самой глубокой части этого храма в ту эпоху процветали культы Имхотепа, Аменхотепа, сына Хапи и греческой богини Гигии, дочери Асклепия, с которым греки отождествляли Имхотепа. Заупокойный храм царицы Хатшепсут в те времена стал лечебницей, находившейся под покровительством Имхотепа-Асклепия.
У Дейр эль-Медины Птолемеи возвели небольшой храм рядом с некрополем эпохи Нового царства, в Мединет Абу - пилон перед храмом Тутмоса III, в Каср эль-Агуз - часовню Тота (Эвергет II).
В те времена Фивы посещало множество туристов из Греции. Сохранилось множество настенных граффити с именами туристов, а порой и с восторженными отзывами. На рубеже эр наибольший интерес у посетителей Фив вызывали два колосса храма Аменхотепа III, созданные его архитектором Аменхотепом, сыном Хапи на западном берегу Нила. Эти статуи, изображавшие сидящего на троне царя, были высечены из монолитного песчаника, доставленного из карьеров, находившихся в окрестностях Мемфиса, т. е. удаленных от Фив на 700 км. Их высота составляет более 15 м, не считая пьедестала, превышающего 2 м.
В 27 г. до н. э. в результате землетрясения храм был разрушен, а у северного колосса появилась трещина на уровне торса. Перепады температуры и влажности воздуха в период восхода солнца порождали в трещине внутреннюю вибрацию камня, и колосс начинал издавать легкий звук, привлекавший всеобщее внимание. Особенно им заинтересовались греки. Этот феномен был описан Страбоном (XVII, 816), и греки вскоре начали отождествлять статую Аменхотепа III с героем греческих мифов Мемноном, который погиб под стенами Трои от рук Ахилла, и каждое утро жаловался своей матери Эос - богине зари. В 19 г. н. э., после посещения этих мест Германиком, в образованном греко-римском обществе началось настоящее паломничество к этим колоссам. На них найдено множество граффити, оставленных древними туристами, посетившими это чудо света. Так продолжалось до тех пор, пока Септимий Север не приказал скульпторам заделать трещину, чтобы сохранить статую. После этого Мемнон утратил голос, но имя закрепилось за статуей, и греки нарекли это место Мемнонией, усмотрев в культе умершего царя связь с умершим героем.
Подобно Александру Македонскому Октавиан Август, завоевав Египет, увековечил свое имя на стенах карнакских храмов и установил здесь свою статую (K. Michalowski, BIFAO, pp. 73–88, 1935).
Домициан добавил двор с порталом перед пилоном Нектанеба в Мединет Абу. Адриан, посетивший Фивы в 130 г., украсил храм Исиды в Дейр Шелуите, который был возведен первыми римскими императорами в западных Фивах, к югу от Мединет Абу. Его украшение продолжил Антонин Пий.
В конце III в. в Фивах вспыхнуло восстание против римлян. Вероятно, в те времена около Луксорского храма и возник римский военный лагерь.
Христианство проникло в Фивы в конце IV в. Некоторые храмы были приспособлены для нужд нового культа, древние статуи разрушены, многие рельефы разбиты. Расширилось начатое при римлянах производство извести, добывавшейся из известняковых блоков древних храмов. В VII в. в западных Фивах появилось множество монастырей. Главный культовый центр находился в Мединет Абу, где была возведена церковь св. Мины. В храме царицы Хатшепсут расположился монастырь, руины которого были разобраны Навиллем. Другой монастырь находился в Дейр эль-Медине. В гробницах поселились отшельники, а в гробнице везира Дага эпохи Среднего царства обосновался еще один монастырь (H. Winlock, The Monastery of Epiphanios at Thebes, I–II, 1926). На территории храма в Луксоре построили две церкви, а древние святилища в Карнаке приспособили для нужд нового культа.
Население строило дома на территории древних священных комплексов. Нужно отметить, что в Фивах, в отличие от других центров Нильской долины, в христианскую эпоху не появилось ни одной новой культовой постройки. Отчасти это объясняется тем, что под церкви здесь переделывались древние храмы, но главной причиной была утрата Фивами своего былого значения. Политический упадок этого центра начался гораздо раньше, с момента падения Нового царства. С переносом столицы в Александрию у Фив осталась лишь роль хранилища исторических святынь и религиозных традиций. С падением Римской империи и распространением христианства эта роль утратила смысл.
Сегодня Луксор, Карнак и фиванский некрополь представляют собой самый крупный художественный и культурный ансамбль Древнего Египта.
Возрождение Фив в современной европейской культуре имело свою долгую историю. Первые путешественики не могли даже точно установить местоположение древней столицы Египта. В XIII в. один из них спутал руины Мемфиса с Фивами. Однако голландский путешественник и картограф Ортелий в 1584 г. уже довольно точно указал на своей карте местонахождение Фив, но лишь в начале XVIII в. иезуит Клод Сикар отождествил руины Луксора и Карнака с великой древней столицей. После похода Наполеона и публикации Вивана Денона появилась база для новых, более методичных исследований египетских памятников. В начале XIX в. в Фивах развернул свою деятельность один из самых ревностных искателей египетских древностей Джованни Бельцони; в первой половине того же века практически все сколько-нибудь известные египтологи внесли свой вклад в изучение фиванских святилищ и некрополей. Однако систематические раскопки на территории Фив начались лишь со второй половины XIX в., когда появилась Служба древностей, созданная Огюстом Мариеттом, которого на посту ее директора позднее сменил Гастон Масперо. Работы в некрополе продолжал Виктор Лоре, Рамессеум и западный некрополь раскапывал виднейший английский археолог Флиндерс Питри, в Дейр эль-Бахри работал Э. Навилль. Позднее здесь, а также в Малькате работала экспедиция музея Метрополитен под руководством Уинлока, а затем Лансинга и Хемпса. Карнак и Мединет Абу исследовал Восточный институт Чикаго.
Французские археологи и архитекторы Легрен, Пилле и Шеврье в рамках Службы древностей начали масштабные работы по восстановлению и сохранению большого карнакского храма, Французский Институт Восточной археологии занялся исследованием северной части Карнака. В 1967 г. был создан франко-египетский Центр исследования и реставрации карнакских храмов, который с того времени ведет активные работы на территории святилища Амона: раскопки жилищ жрецов, воссоздание IX пилона, реставрацию росписей в Ах-мену, восстановление статуи Тутмоса IV, создание музея под открытым небом и т. д.